(Глава первой части книги Александра Зохрэ
"Жизнь на Овалоне")
Я почти не заметил, как заснул под монотонную вибрацию Птицы. Я проспал весь полет до самых первых лучей Солнца, поднимающегося из пучины бескрайнего океана.
На Земле увидеть, как встает из воды Солнце, можно далеко не везде. И особенно увидеть это с высоты птичьего полета, сквозь эскорт редких перьевых облаков, маячащих на горизонте.
- Посмотри, как прекрасен рассвет над морем. Просыпайся! Мы почти прилетели, соня, – тормошила меня жена, с трудом просунув ко мне руки между спинкой кресла и прозрачным капюшоном кабины.
Первое, что я увидел и что потрясло меня, это были крылья Птицы. В алых лучах, вырывающихся из воды на горизонте, крылья были пугающе черными, словно два огромных пиратских паруса, трепещущих вокруг нас.
- У нас что, заканчивается энергия? – невольно спросил я, показывая на крылья.
- Ты не Бойся. Если энергия действительно закончится, Птица заблаговременно приземлится на каком- нибудь островке и будет "греться", распластав крылья под Солнцем, – улыбнулась она, показывая мне на прекрасный восход.
Зрелище было действительно изумительное.
Солнечного диска еще не было видно, но место, откуда он собирался вынырнуть, все светилось, переливалось и сверкало всеми цветами радуги. И над этим местом, прямо от поверхности воды в небе расцвел ярко алый волшебный восход.
Нижние части высотных перистых облаков очень красочно подсвечивались не только алыми оттенками, но и синими, зелеными и лазурными, отраженными от искрящейся под нами воды.
А по морю, прямо в направлении нас, от самой линии горизонта на сотни километров тянулась в воде изумительно сверкающая мелкой рябью волн лазурная дорожка дрожащего света.
Мы летели к экватору, и все это великолепие находилось прямо слева от нас, на востоке. А на западе, с правого борта Птицы, океан и небосвод были еще по-прежнему мрачными и украшенными бисером загадочных звезд.
Вскоре Птица перешла к пологому затяжному снижению. То ли нащупав впереди цель полета, то ли ища удобный клочок земли для подзарядки солнечных батарей, она почти не трепетала крыльями, плавно и красиво паря над океанам как гигантский, сказочный альбатрос. Зрелище было потрясающее.
Архипелаги больших и малых островов тут и там проплывали в океане под нами. Птица игнорировала их, проходя над ними, все еще на весьма приличной высоте. Человеку, который никогда не летал над морем, трудно передать мой восторг и мою радость, возникшую этим утром. Я вдруг ощутил, что рушатся границы и условности. Я ощутил себя представителем человеческой расы во Вселенной. Расы покорившей звезды и создавшей рукотворных сказочных драконов! Расы победившей условности, остановившей войны и разрушившей стены политических границ.
Внезапно в ритме взмахов крыльями что-то резко изменилось. Хлопки почти прекратились, мы стали довольно быстро и неприятно проваливаться к морю.
Я инстинктивно сморщил нос и, глотая слюну, боролся с неприятным закладыванием ушей, затрудненным дыханием и почти животным страхом.
В этот момент я увидел довольно большой остров, надвигающийся на нас из за облаков прямо по курсу нашего снижения. Весь окутанный утренней дымкой, он казался загадочным и прекрасным, темно зеленым от густой растительности с белыми зубцами высоких заснеженных гор в середине и обширными, искрящимися в лучах восходящего Солнца, внутренними озерами, соединенными сверкающей паутиной рек.
Остров был настолько большим, что на нем, наверное, легко могла бы поместиться центр моей родной Белоруссии, или вся московская область вместе с Москвой.
Мы стремительно скользили к западной части острова, где в небольшом отдалении, в море, виднелись зеленые малые острова.
- Это Эндиополь. Точного перевода на русский и любой земной язык этому названию нет. Чтобы не вдаваться в социальные подробности, можешь для себя условно называть Эндиополь островом правительства Овалона, – пояснила Ланна.
- Мы летим на официальный прием, которого ты, как я понимаю, уже давно ждал, – улыбнулась она.
И в этот момент, не то от ее слов, не то от стремительного виража, начатого Птицей, у меня окончательно сорвало дыхание, и я в испуге схватился руками за подлокотники своего кресла.
Сеть, словно назло мне, пилотировала орнитоптер совсем не так, как это делал Велек. Словно бы Сеть пыталась выжать из меня последние душевные силы, сломать, покорить, показав могущество и силу этого Мира.
Но Ланне, похоже, воздушные выкрутасы Сети казались привычными и естественными. Она как будто даже не заметила, как снаряд, внезапно потеряв опору в воздухе, рванулся навстречу земле.
Заход на посадку оказался таким стремительным, агрессивным и дерзким, что меня в прямом смысле вывернуло на изнанку. Последнее, что я успел подумать, был застрявший у меня в голове немой вопрос: "Насколько надежен мозг этого аппарата? В какой степени он знаком с аэродинамикой и способен ли он угадывать внезапные порывы ветра?" Но завершить эту мысль я не смог, потому что кровь уже отливала от мозгов к ногам. Едва не сложив крылья, Птица со свистом неслась к земле. Я чуть-чуть не вырвал на спинку переднего кресла, но Сеть, словно почувствовав предел моей устойчивости, немного снизила агрессию и, развернув крылья над небольшой поляной в зарослях, аккуратно остановила снаряд над вершинами деревьев. А затем с ювелирной точностью вертикально посадила Птицу, рядом с двумя десятками других машин, подзаряжающих крылья в лучах восходящего Солнца.
Из аппарата я вышел, качаясь, и все-таки вырвал остатками еды прямо на траву, как только оказался за пределами кабины.
Ланна понимающе покачала головой, а затем, сорвав в кустах какие-то влажные, пахнущие мятой и лимоном листья, протянула их мне вместо салфетки:
- Вот, протри губы и лицо, а остатки листьев пожуй и проглоти сок. Это расширит сосуды, улучшит кровообращение и успокоит желудок, – заботливо объяснила жена.
Аэродром, насколько я успел заметить при подлете, находился достаточно далеко от берега. Наверное, в километрах пятнадцати или двадцати. Почти у подножия красивых, высоких, заснеженных гор. Склоны этих гор почти до половины были покрыты бурной растительностью. Тут и там глазам открывались бурные речки и крошечные, почти игрушечные водопады, искрящиеся на склонах гор.
Но выше половины своей высоты, горы уходили в ледники и в снега - загадочные, манящие, необыкновенно чистые.
Я был удивлен. Раньше мне казалось, что на этой молодой планете, соотносящейся по возрасту с меловым периодом Земли, гор, подобных земным Альпам, не должно быть нигде.
Хотя если честно, что я понимаю в геологии?
От аэродрома мы сразу пошли в лес довольно широкой, хорошо утоптанной тропинкой, живописно обрамленной по бокам кустами похожими, на кусты земных колючих роз.
Примерно через полчаса тропинка стала широкой аллеей, от которой то и дело отпочковывались отростки, ведущие куда-то в лес. Лес был невысоким, похожим на крымский тропический нагорный лес. Здесь повсюду изобиловали огромные, в два человеческих роста цветущие кусты, а деревья - в три, пять человеческих ростов, похожие на пальмы, можжевельник и гигантские папоротники.
Везде виднелось обилие цветов и каких-то замысловатых плодов, иногда целыми гроздями свисающих вниз к земле. Все это цветущее, девственное великолепие было буйно опутано замысловатыми вьюнами, напоминающими наши земные лианы.
Настроение сразу сильно улучшилось. Я вдохнул пару раз полной грудью, пытаясь наполнить себя этим чарующим ароматом, и мне стало легко и приятно на душе. Так, словно я только что вырвался из гнетущего каменного подземелья в райские сады настоящей Сказки.
И я вдруг со страхом подумал, что там, на Земле, осталось уже очень мало таких вот прекрасных мест. Ведь мы, идя на поводу огромных масс безудержно размножающегося населения, стремительно вырубаем леса, распахиваем луга, настойчиво превращая их в кормовые угодья и свинарники.
В некоторых местах за вершинами леса виднелись прозрачные круглые купола одиноких строений. Больших и малых, от пятнадцати до пятидесяти и более метров в диаметре. Все наподобие тех, что я видел в лесном городе Парке.
Только здесь они почему-то не были связаны прозрачными галереями. Зато вьюны кое-где создавали над аллеями настоящую зеленую крышу.
Солнце как-то быстро взошло над лесом. Сразу стало ощутимо жарко.
Я отдал назад Ланне тяжелую тунику, оставшись в одной набедренной повязке и сандалиях. Ланна же, за неимением последней, вообще обнажилась догола, оставаясь только в сандалиях. Похоже здесь, на острове правителей Овалона, это ее нисколечко не смущало.
Увидав мое недоумение, она машинально объяснила мне на ходу:
- Там, в распределительном центре попрошу легкую тунику, а эти теплые вещи сдам. Не хочу тратить время и силы, напрягать Сеть прямо здесь, заставлять ее транспортировать мне одежду в лес. Это не такая срочная надобность, чтобы расходовать общественную энергию.
Вскоре дорога пошла на заметный подъем в предгорья.
Я уже настроился было на серьезный бросок пешком, совершаемый в духе Оволитян, напрочь не признающих местного транспорта, как внезапно аллея вывела нас к огромному, изумительно красивому озеру, простирающемуся до самых подножий гор.
Оно было в длину не менее пяти километров и не меньше трех километров шириной. Все его ближние берега окаймляли причудливые заросли и десятка три замысловатых построек, возвышающихся среди деревьев тут и там.
Вскоре послышался приближающийся шум небольшого водопада и мы вышли на живописную лужайку, украшающую русло вливающейся в озеро реки. Вдалеке, вдоль русла, виднелся туман поднятых водой брызг.
К нам навстречу вышла семья, состоящая из красивого мужчины средних лет, его супруги довольно молодого вида, мальчика-подростка и девочки - его ровесницы. Детям на вид было не больше шестнадцати . Возраст родительской четы, зная местные особенности семейной жизни, я на этот раз определять зарекся.
- Я Эктелеон, это Файлае, ребят зовут Поикальон и Увелеа, – представился он, и люди дружелюбно поклонились нам.
- Ты, как я понимаю, Гость с Земли, а это твоя супружница Ланна, верно? – улыбнулся Эктелеон, безо всяких обиняков положив мне руку на плече и отводя меня в сторону.
- Вот, знакомься поближе, ребята составят тебе подходящую компанию, пока мы с Ланной обсудим подробности предстающей правительственной встречи.
Игнорируя мое смущение и растерянность, он оставил меня в компании с подростками и направился вслед за женщинами, которые уже активно общались, равнодушно отделившись от нас.
Ланна только обернулась и, задорно подмигнув мне, пошла с женщиной.
- Вот опять я в обществе детей. Не уважают меня взрослые Овалона, – огорченно буркнул я, не зная, что сказать деткам, заинтересованно изучающих меня в десяти шагах рядом.
Юноша и девушка переглянулись, скорчив друг дружке наигранно кислые рожицы.
Как и везде на Овалоне-2, это были красивые, хорошо сложенные, темноволосые и темноглазые дети. Оба, по-видимому, уже достаточно сформированные как юноши. Во всяком случаи их упругие, бронзовые тела трудно было бы назвать детскими.
Девочку спереди прикрывал огромный зеленый листок, непонятно каким образом держащийся на коже чуть ниже живота.
Мальчик был совершенно наг, даже без сандалий, и набедренная повязка отсутствовала.
На этот раз я решил не скрывать свое смущение, а перейти в психическую контратаку, и принялся нахально, в упор их рассматривать.
Они переглянулись, улыбнулись мне, и девочка демонстративно встала на цыпочки, размахивая по сторонам руками, словно крыльями, безмолвно изображая какой-то балетный танец или гимнастические упражнения.
А юноша, поддержав эту игру, сорвал в кустах большущий, яркий фиолетовый цветок и ловко прикрепил его в волосах девушки и начал ее поддерживать, как в балете, ловить после прыжков и игриво раскручивать волчком.
- Надеюсь, мы достаточно удовлетворили твою любознательность и ты успел рассмотреть наши физические особенности? - достаточно иронично вполне сформировавшимся юношеским голосом спросил Поикальон.
- Ты не красней, ты признайся честно, Гость! Мы ведь так для тебя старались. Кто из нас производит на тебя большее впечатление? - перестав порхать и неожиданно оказавшись вплотную передо мной, подхватила вопрос Увелеа.
Я совсем смутился. Контратака не удалась.
- Постарайтесь понять меня правильно. Мне не часто на Земле приходилось видеть прекрасных, почти обнаженных молодых людей, весело танцующих в садах Рая. Честно говоря, я даже затрудняюсь представить себе, как я буду описывать когда-нибудь эту сцену в своем отчете или в книге про Овалон, чтобы не вызвать отрицательную реакцию читателей. Чтобы критики не посчитали это описание порнографией или безнравственной пропагандой педофилии, - немного взяв себя в руки, строго признался я.
- Ты умеешь говорить правду, Гость. Мы знаем, что произвели на тебя впечатление и что для землянина этот эмоциональный опыт важен. Поикальон прекрасно сложен даже для более старшего возраста, а я победительница многих художественных конкурсов, – засмеялась девушка, непринужденно, по-дружески беря меня кончиками пальцев за ладонь и увлекая за собой по аллее.
- А когда ты станешь писать свою книгу, просто напиши, что видел одних из самых красивых подростков Овалона которым было нагло, бесцеремонно и агрессивно наплевать, на то, что думают земные моралисты, - ребячливо и беззлобно подмигнула девушка.
- Ланна привезла тебя на встречу с правительством. Мы поможем тебе подготовиться к беседе. Что бы ты хотел сказать или узнать о нас на этой встрече? - резко, перестав дурачится, перебил пружку юноша, точно так же, кончиками пальцев беря меня за другую руку. Так они и вели меня растерянного по аллее, осторожно увлекая за собой за обе руки.
И пока я обдумывал ответ, мы так и шли по шелковистой траве, взявшись за руки, словно закадычные друзья или родственники.
И от этой наивной непосредственности я сначала покраснел до ушей, а затем у меня непроизвольно потекли по щекам слезы.
«Это, наверное, дети членов правительства. Очень уж они самоуверенны и не по годам духовно развиты даже для детей Овалона» - невольно подумал я.
А вслух сказал:
- Здесь, на Овалоне-2 я что-то вроде посла Земли. Правда, у меня нет права представлять все земное человечество. Даже свою страну - СССР представлять мне права никто официально не дал. Но я все равно, наверное, попрошу для Землян помощи, - взволновано ответил я.
- Вот как? И у тебя хватит на это смелости? – строго отозвалась девушка.
- Совершив такой шаг, ты возложишь на себя всю ответственность. Ты наверное еще не знаком с подобной логикой. Но для нас, на Овалоне-2, это так. Ты решишься взять на себя ответственность, землянин? – строго пояснила она, одновременно совсем по-детски играя веточкой подобранного с земли цветка.
- Ты права. Я для Земли никто. Просто младший офицер спецстлужб, которым не побрезговали рискнуть ради получения новой информации, – хмуро согласился я и угрюмо пояснил:
- И потом, такие важные вопросы нам не стоит игриво обсуждать здесь, в непринужденной болтовне с тобой и с твоим братиком. Я не знаю, как это принято у вас, но на Земле вопросы государственной важности с детьми и даже с друзьями не обсуждают.
- Поикальон совсем не мой братик. Это просто мальчик, с которым мы дружим, занимаясь общим делом. Вот, например, развлекаем тебя, Гостя, болтавней и легкой эротикой. Мы познакомились только два года назад, когда нас выбрали в детскую пару правительства, - улыбнулась девушка.
И от этих ее слов я вздрогнул и замер, как вкопанный в аллею указательный столб.
А нахальная девчонка продолжала разъяснять мне мои пробелы в знаниях, излагая истину спокойным и официальным тоном совсем взрослой школьной учительницы:
- Что касается твоих земных полномочий, с которыми ты сюда прибыл, то они не имеют для нас значения. Важно только то, с какими полномочиями ты вернешься на Землю. Если, конечно, пожелаешь вернуться. Эти ваши правители, моралисты-священники, грозные генералы... Кто их будет спрашивать, если конечно мы захотим вручить наши полномочия.
Я совсем опешил. Даже не знал, о чем теперь спрашивать!
- Правильно ли я понял? Вы сказали, что можете произвести меня здесь, без согласия земных правительств в официальное лицо для Земли? - недоверчиво переспросил я.
- Земля является и нашей исторической Родиной. Все современные народы в той или иной степени происходят от Атлантов. А последние четыре тысячи лет Овалон ускоряет развитие большинства земных народов. Поэтому мы имеем и моральное, и фактическое право заботиться о судьбе Земли, - ехидно и задиристо улыбнулась дерзкая девчонка.
- Но правители и даже большинство людей Земли, ведут себя на своей планете безответственно. И это дает нам право их желания и законы игнорировать. Можешь не сомневаться, всегда, когда мы это делаем, У земных генералов, священников и правителей, нет ни малейшего шанса, и даже теоретической возможности нам помешать, - с выражением юношеского максимализма на лице, поддержал девушку Поикальон.
- Вы хотите сказать, если я правильно понял, что вы, шестнадцатилетние подростки, тоже члены правительства? – ощутимо заикаясь, выдавил из себя я.
- Именно так. Младшая часть правительства. Представители юношества планеты, – утвердительно кивнул юноша.
- Правительство Овалона, если тебе так проще называть эту лигу граждан, состоит из четырех пар, в свою очередь состоящих из мужчины и женщины. Эти четыре пары представляют четыре возрастных группы населения, соответствующие разным потребностям и опыту: потребности и опыт прошлого - пара пожилых людей; потребности и опыт настоящего времени - пара людей среднего возраста; точка зрения мечтателей - пара молодых людей и точка зрения далекого будущего - пара подростков в возрасте от тринадцати до семнадцати лет. Правительство работает четыре года, а затем пары меняют на новые выбранные из народа без голосования, - Исполнителями.
- Ты хочешь сказать, что правительство выбирает безо всякого участия людей неодушевленная, автоматическая Сеть? - изумился я:
- Нет, ты не прав, Гость, - возразила Увелеа, по-взрослому в упор рассматривая меня своими красивыми, карими глазами:
- Правительство выбирают люди, оценивая достижения друг друга в реальных делах. А рейтинг каждого человека, его компетентность, авторитет, заслуги, интеллект и моральность, беспристрастно подсчитывает Сеть. На ее решение невозможно повлиять, как это делают у вас на Земле коррумпированные политики. Искусственный интеллект Исполнителей достаточно высок, чтобы исключить всякие попытки корыстного поведения, обмана или любого иного давления на Сеть. Поэтому интриги, политика и борьба за власть на Овалоне полностью отсутствуют. Вот у вас, например некие Гитлер, Сталин или кто-то другой, вообразили что могут осчастливить людей, и используя всякие лазейки, интриги и хитрости, пробились к власти. А затем, сами знаете что было затем... На Овалоне-2 вообще нет людей планирующих или хотя бы просто мечтающих стать политиками, правителями, вождями народа. Сеть добросовестно подсчитывает статистику, накапливает опыт, учитывает желания людей. Любые желания, даже те, которые вы бы у себя назвали аморальными и антиобщественными - обязательно учитываются Сетью. Затем Сеть выбирает тех людей которые наиболее отвечают задачам стоящим перед обществом. Вас просто призывают служить в правительство, как это на земле происходит с армией. И отказаться человек не может. Это его долг, - если Сеть его выбрала, значит он наиболее подходит по своим качествам на текущий момент, - продолжала объяснять девушка.
- И что?! Нет людей которые могут с этим решением ваших роботов быть не согласными? - изумился я.
- Почему-же! перед тем как уйти в отставку, новых кандидатов тщательно обсуждает и утверждает текущее Правительство. Правители могут отклонить кандидатов, даже без объяснения причин. Тогда Сеть предложит запасные варианты, - возразил паренек.
- А как же с учебой? Ведь пока вы здесь, общество эксплуатирует ваше детство. Но в это время все ваши ровесники чему-то учатся в своих Детских Садах, - сам не понимая почему, агрессивно перебил их я. Очень уж мне этот рассказ не понравился. Состояние на душе было такое, словно меня публично унизили, приравняли к обезьяне, решающей все проблемы дубиной. Словно специально показали, что мы, на Земле не просто идиоты, а идиоты не доросшие даже до нормальных детей...
- Ты не понимаешь принципов нашего образования, Гость. – очень вежливо ответил юноша, по взрослому беря меня за локоть.
- Образование в Детских Садах совмещено с реальностью. В отличие от школ Земли, на Овалоне-2 нет учебных программ. Дети работают с настоящими учеными, инженерами, художниками, администраторами и ... даже с Исполнителями. Они постигают мир в процессе решения не учебных, а реальных и важных для общества задач. Если тебе так проще понять, то у нас нет массового производства специалистов по профессиям. Каждые выпускник Сада - это как бы уникальное произведение педагогического творчества. Работая в правительстве мы постоянно учимся. Если мы не будем напряженно учиться здесь, наша работа в правительстве будет некачественной и нас заменят раньше срока, - так, как если бы это была тяжолая неизлечимая болезнь психики, - возразил Поикальон.
Ответ юноши окончательно меня расстроил. У меня возникло ощущение какого-то коварного подвоха.
- Постой! Перебил его я. Но вы же все равно просто дети! Пускай даже прекрасные, сказочно самостоятельные и инициативные дети. Но у вас все равно недостаточно опыта. Как может планета, целый Мир самых разных людей, управляться с учетом мнения малоопытных детей? И зачем вообще реальному обществу учитывать в жизненно важных, возможно даже иногда смертельно важных вопросах это еще не зрелое мнение? – перешел я в долгожданное наступление.
Ребята удивленно переглянулись. Девушка даже немного отошла от нас, и утренний ласковый ветерок красиво игрался с ее длинными волосами, плавными черными волнами спадающими на бронзовые плечи.
- Скажи, Гость, это ты сейчас рассуждал о наших людях или о земных? – задумчиво спросила она, свободно расправляя волосы на ветру.
Воцарилась неловкая затяжная пауза. Было слышно пение птиц в прибрежных садах и лесах, шум воды, шелестение ветерка в травах и в листве.
Я не знал, что ответить, чувствуя себя униженным и жестоко обманутым собственными родителями.
Молчание нарушила девушка:
- Хочешь посмотреть, как мы работаем и учимся? – предложила она, совсем по детски, доверчиво и наивно заглядывая в мои глаза.
Я удрученно кивнул. Что мне еще оставалось делать в этой ситуации?
Внезапно прямо перед нами в воздухе возникло полупрозрачное объемное изображение какого-то десятилетнего мальчика. Лицо его было серьезное, строгое, печальное.
- Я Нукон, из Сада Синьэ на склоне Белых Гор. Меня лишили права управления орнитоптерами и акваботами. Я уже прошел все три ступени обжалования и теперь обращаюсь к Высшему Совету Планеты. Это решение не справедливо. Оно не соответствует Конституции Овалона. По Конституции каждый человек, независимо от возраста, достигший седьмого сана и имеющий практический опыт с инструктором, может самостоятельно управлять транспортом. Прошу отменить неправильное решение руководства Детского Сада, – едва не плача рассказал мальчик, и видение померкло.
- Показать существо дела! – коротко скомандовал Поикальон, обращаясь неизвестно к кому.
Тут же в воздухе возникли картинки двух разбитых орнитоптеров, затем израненное тело этого ребенка, заботливо извлекаемое из-под обломков, а голос мужчины за кадром сказал:
- Нукон за год совершил две аварии. Первый раз, нарушив правила, поднявшись в небо во время штормового ветра, чтобы отыскать унесенное на бревнах в море ручное животное. Животное, благодаря ему, удалось спасти и вернуть детям в Сад. Но сам Нукон во время посадки зацепил скалу и чудом остался жив. Второй раз он сознательно таранил своим орнитоптером сбесившуюся хищную птицу, атакующую людей на берегу. Мы лишили его права управления транспортом сроком на два года, чтобы дать мальчику время немного повзрослеть и осмыслить отношение к инструкциям.
- Почему он считает это решение нарушающим Конституцию? – резко перебила Исполнителя Увелея.
- Нукон ссылается на статью Конституции, дающуюе право всем людям, независимо от возраста, самостоятельно распоряжаться своей жизнью в чрезвычайных ситуациях.
- Почему руководство Сада не учитывает эту статью в своем решении? - опять перебила Исполнителя девушка.
- Руководство Сада считает, что мальчик сам создал чрезвычайные ситуации, которых мог избежать, строго выполняя правила полетов, - отозвалась Сеть.
Я, как зачарованный, наблюдал эту невероятную сцену работы правительства прямо на аллеях сказочного леса.
- Получить седьмой сан в десятилетнем возрасте, это уже достижение, которое характеризует мальчика как собранного и сосредоточенного. Большинство способных детей начинают летать только лет с одиннадцати, . – задумчиво произнес Поикальон.
- Ну и что будем с этим делать? Не конституционное? - насупив носик, спросила Увелеа у товарища. Тот согласно кивнул, а вслух сказал:
- Сеть, приказываем принять к сведению, что решение руководства Сада в отношении Нукона нарушает Конституцию Овалона. В обоих случаях Нукон рисковал собою и орнитоптером ради исключительно гуманных и похвальных целей. С мальчиком необходимо более детально разобраться. Вероятно, его следует перевести учиться к профессиональным спасателям или что-то связанное с повышенным чувством самоотверженности. Незаконное решение отменить.
- Все так просто? Посмотрели и отменили решение руководства Сада и двух апелляционных комиссий? – удивился я, когда мираж растаял в воздухе.
- А что, мы с ними церемониться должны, если они нарушают права этого малыша? Правда наше решение должны утвердить остальные пары правительства. Но поскольку речь идет о нашей возрастной группе, они, я думаю, нас поддержат, – пояснила Увелиа, странным взмахом руки в воздухе открывая канал для очередного прошения.
Тут же перед нами возникло изображение глобуса Земли, и я даже крякнул от неожиданности. Затем выделенный ярко желтым цветом район приблизился, развернувшись в красивые кадры про довольно знакомую мне Одессу на берегу Черного моря. Затем перед нами в воздухе возникло изображение курносой, но весьма симпатичной четырнадцатилетней девочки с забавными косичками. Она смеялась, каталась на велосипеде по асфальтовой дорожке недалеко от моря. А рядом с ней, играя и догоняя ее, бегал симпатичный седовласый мужчина, явно не земного происхождения, похожий на пожилых овалитян.
- Это Ира и ее отец, социальный историк Овалона-2 Аплиокаль, - пояснил невидимый теперь уже женский голос.
- Его земная супружница Марина психологически калечит девочку, препятствует отцу воспитывать их совместного ребенка по овалонским правилам и даже через одесский городской суд лишила Аплиокля родительских прав на дочь, обвинив его в аморальных методах воспитания. Поскольку в ближайшее время срок пятнадцатилетнего пребывания Аплиокаля на Земле заканчивается и он в связи с почтенным возрастом намерен изменить род деятельности, вернутся на Овалон, он просит отменить решение земных властей и забрать девочку на Овалон.
- Что будет с мамой девочки? Знает ли она что-то про Овалон, про своего мужа? Как она переживет потерю ребенка? - строго спросил Поикальон.
- Марина не относится к тому типу земных людей, которым возможно доверить подобную информацию без существенного риска повреждения ее психики. На добровольный договор с отцом она не пойдет. В настоящее время девочка содержится под усиленным надзором родственников Марины. Поэтому в случае каких-либо наших действий придется применять технологическое воздействие для освобождения девочки, - скупо пояснила Сеть.
- Даже так! Значит еще и физически ограничили свободу ребенка! А что сама Ира знает и думает про Овалон? - возмущенно отреагировала Увелиа.
- Ира верит в рассказанную отцом Сказку. Вера девочки в Сказку, желание жить, как в Сказке - собственно и было одним из аргументов на земном суде, лишившем отца родительских прав. Мать доказывала, что Отец отвлекает дочь от реального и полезного формирования личности, превращает в мечтательницу и фантазерку, - сообщила Исполнитель.
- По-моему все ясно. У нас есть права вмешаться в жизнь ребенка? - обратилась к товарищу девушка.
Тот кивнул, и, как прошлый раз, очень строго сказал, обращаясь в воздух:
- Для Сети: просьба Аплиокаля соответствует Конституции Овалона. Конституция дает нам право игнорировать агрессивные законы любых народов Земли. В данном случае доказан факт психологической агрессии в отношении девочки и ее отца. Агрессоры претендуют на владение судьбой ребенка и ущемление прав Отца.
- Согласна! - радостно закивала Увелия.
- Для Сети! - снова продолжил юноша:
- Приказываю: Разработать план незаметного исчезновения девочки и доставки на Овалон-2 вместе с отцом. План сообщить для утверждения Правительством.
Все это время, пока решались государственные задачи, мы потихоньку смещались к одному из обширных строений, утопающих в зелени на краю долины.
Там, у его входа, живописно украшенного растениями невероятно причудливых форм , нас уже ждало несколько людей в разноцветных туниках.
Напрягая зрение, я с трудом разглядел среди них Ланну, уже облаченную в яркую, золотистую с серебреными цветами тунику, мягкими волнами струящуюся у нее с плеч.
- Кажется, все правительство уже в сборе. Идем быстрее. Одних нас все ждут! – словно спеша на занятия в школу, прощебетала Увелея, резко потянув меня за руку.
К моему удивлению, примерно на полпути к зданию нас встретила моложавая женщина, которая, молча поклонившись, протянула мальчику набедренную повязку и сандалии, а девчонке серебристую шелковую тунику, плетеные тапочки и красивый венок, затейливо сплетенный из свежих сорванных голубых цветов.
Заметив мое удивление, ребята ехидно хихикнули, и паренек саркастически по взрослому заметил:
- А ты думал, Гость, что мы будем голышом на правительственном собрании присутствовать? Не надейся считать себя варваром, а нас совсем раскрепощенными. Примитивная стыдливость иногда свойственна и нам, - улыбнулся он, прилаживая повязку и натягивая сандалии.
- Знаешь чем мы, Овалитяне, уже с детства отличаемся от большинства Землян? - как мне показалось, совсем невпопад, взяв меня за локоть, спросила Увелия.
Я растерянно пожал плечами.
И тогда девочка озвучила намек, как я понял, связанный с моим приближающимся общением с Правителями.
- Только одним важным качеством, мы не звери и не допускаем животного поведения. Т.е. когда например, ваша женщина и даже мужчина чувствует опасность, подозрение или невыгоду для себя, то она или он, запросто хитрит, обманывает, скрывает свои планы или даже строит западню для других людей. Мы так не поступаем ни когда. Потому что мы разумные существа. А разумные существа всегда уверены в своем разуме и силе. Мы всегда четко и ответственно предупреждаем людей, животных и даже Природу о своих планах, желаниях и намерениях. На наши слова всегда можно рассчитывать. Этим мы и отличаемся от коварных животных и ... от некоторых земных людей, - иронически подмигнув, объяснила девочка.