(Глава второй части книги Александра Зохрэ
"Жизнь на Овалоне"
Часть называется "Охота на дракона")

Спускаясь по ступеням форта, я украдкой вытирал глаза от слез. "Куда я спешу? Зачем? И от кого ухожу?" - напряженно думал я: "В мир в котором можно двадцать пять раз повторять партнеру по общению, что-то очень важное для тебя, и видеть как твои доводы, чувства и даже просьбы, двадцать пять раз подряд, молчаливо игнорируются? Видеть как люди, например даже твои друзья, родные и близкие, задумав что-то для себя, преступно оставляют тебя в неведении, специально делая это, чтобы упростить себе жизнь и усложнить тебе твою ответную реакцию... "
Мне стало сильно не по себе. Я вдруг отчетливо понял, что там, на Земле, общаясь даже с друзьями, я никогда не имел такой надежной и честной ясности как здесь с посторонними...
Большой плоский металлический диск примерно метров двадцать в диаметре, и высотой с двухэтажный дом, неподвижно лежал на плато в километре от каменного форта.
Мы обошли его вокруг и увидели огромную открытую дыру в борту, в которую мог бы легко въехать танк или бронетранспортер. Часть корпуса, образовавшая эти ворота, лежала прямо на земле, образуя пологий и широкий трап.
За ним виднелось обширное, ярко освещенное приятным желто-белым светом грузовое помещение, в котором уже стояли множество ящиков и каких-то тюков.
Командир поручил Кайре и двум старшим мальчикам проверить крепление груза, сказав:
- Здесь около пятнадцати тонн всякой всячины. Если в полете что-то сместится, мы потеряем центровку и рухнем на планету. Ясно?
Ребята кивнули головой и принялись за дело, внимательно проверяя старинные механические захваты.
Когда я подошел вплотную к корпусу и вступил на пандус, то заметил, что металлическая обшивка корабля снаружи везде покрыта толстыми керамическими плитками. Большинство из них было испещрено паутиной мелких трещин, небольшими выбоинами и следами оплавления.
Вблизи Корабль оказался даже больше, размерами примерно с типовую, трехэтажную школу, или детский садик, только круглого сечения.
Его угрюмы объезженные временем борта, гнетуще нависали над нами, производя довольно неприятное впечатление.
Казалось, эта мрачная круглая громада, и еще пятьдесят тон на борту, просто не способна будет взлететь.
- Это и есть "Младший Ангел"? Сколько же ему лет? На вид огромный, зловещий и очень, очень старый, - обратился я с вопросом к Велеку, который, перестав плакать, уже час так и не отпускал моей руки, словно я и был его погибший Отец .
К моему удивлению, что-то произошло во мне самом. Я уже не стеснялся этой нежности мальчика, а, напротив, чувствовал какую-то гордость и радость от этого. Я подумал, что чувственные прикосновения этих детей, зарождают во мне совершенно новое представление о общении. И в нем уже не сталось места для земной грязи, надуманным страхам.
- Да, он старый и примитивный. Но только это не корабль. Не "Младший Ангел", - ответил Велеар.
- Это ЭРКа. Планетарный челнок по вашему.
Вокруг уже заметно стемнело. Я все время ждал срочного вызова Ланны через Сеть. Но его все не было...
Ярко освещенный грузовой отсек ЭРКи был значительно большим, чем казался снаружи. Он занимал почти третью часть корабля.
В его дальнем конце находилась обычная дверь в шлюзовую камеру.
Вид двухметровой овальной металлической двери настолько удивил меня, что я даже на мгновение замер, - не галлюцинация ли это?
Но на этом все подобия кончались. Дверь оказалась заслонкой-диафрагмой, с шипением раскрывшейся множеством разбегающихся лепестков сразу при моем к ней приближении.
Затем была еще одна шлюзовая камера и еще одна такая-же дверь, ведущая в кабину.
Кабина находилась в самом центре диска, на возвышении. Там были кольцевой обзорный экран-стена и штук двадцать странного вида кресел, четырьмя рядами по пять мест.
Экраны были включены, работали в режиме кругового обзора, и можно было подумать, что ты стоишь на высокой, открытой со всех сторон смотровой башне.
Свободные от проверки грузов ребята рассаживались в креслах, и те тут же с шуршанием плотно обхватывали их за талию.