И это было странно. Потому что потом, спустя два долгих года, никто из охотников и промысловиков так и не нашел их костей или вещей, или хотя бы лоскутков материи на деревьях и скалах от погибшего шара.
- Чего ты злишься? - вступилась за товарища девочка.
- А чего вы прете домой как тупые твари, так, словно только что не общались в управе с комиссаром? - ответил вопросом на вопрос Маджаг.
- Ты считаешь, что там нас может ждать сюрприз? - нарочно не замечая грубости спросил Елан.
- Нет! Подарочек! Вот придем домой, а там нас встретят соседи во главе со старостой улицы и Смиряющим с венками нагорных цветов! Ха-ха-ха! - наигранно хохотал юноша, и внушительно повертел пальцем у виска, показывая на Елана.
- Глупости все это. Если бы Комиссар хотел нас схватить, лучшего момента, чем в управе, было не придумать. Сказано же было, что он теперь вроде как наш союзник. Даст материю, нитки, веревки, смолу. Мы теперь, вроде как строим шар для него, - рассудительно возразила Тара, скептически поглядывая на брата.
- Да, конечно. Союзник. Жди и мечтай! Я не верю властям. Особенно этим, народным служителям. Выскочкам недоделанным. Что, сестренка, забыла чему отец про них учил? - перебил он девочку, резко отталкивая плечом Елана от сестры в сторону.
- Ты чего дерешься? Тебе что, злость сорвать не на ком? - возмутился было тот, но девушка дернула его за руку.
- Тихо мальчики! Мы компания или что? Тоже мне, момент выбрали...
Убеждение подействовало. Елан замолчал, а Маджаг тяжело и шумно выдохнув воздух из груди, примирительно процедил сквозь зубы:
- Ладно уж. Что поделать, если кроме этого сопляка больше никого толкового нет. Но все равно, это не правильно. Нам следует обсудить ситуацию, а не тупо бежать домой.
И это его невольное признание "толкового сопляка" окончательно удовлетворило Елана. "Сопляк так сопляк. Главное, что хоть полезность мою признает..." - подумал мальчик.
Домой, на Песчаную улицу отсюда не пошли. Наоборот, резко направились вниз по болотной, - к окраинам города.
Там, за пустырем и развалинами графского каменного строения начинался низкорослый болотный лес.
Под его деревьями в сумерках кровавого заката можно было бы спокойно разжечь костер, а если повезет, то даже убить острой палкой и поджарить на костре болотную крысу.
Самого графского замка дети уже не застали. Его разрушил до основания, как это в песнях и пелось, негодующий восставший люд. Говорят замок был большой, старый, в четыре этажа. Да еще был окружен каменной стеной в два человеческих роста. Говорят, замок держал осаду восставших почти целый год - пока не кончились запасы еды и арбалетных стрел.
Тогда его взяли, что называется, - голыми руками. Правда, по слухам и тогда охрана и прислуга замка вместе с графом и его семьей ожесточенно сопротивлялись и покромсали в рукопашном бою тьму народа...
Вот за это их всех, кто уцелел после штурма, и забили на площади плетями до смерти. А каменные строения Народный Совет постановил разобрать до основания на ремонт городских трущоб. Говорят, после восстания еще девять лет графский замок и стену разбирали все кому не лень.