(Глава второй части книги Александра Зохрэ
"Жизнь на Овалоне"
Часть называется "Охота на дракона")

После учебных стрельб из лазера против астероидной защиты мы снова нырнули в подпространство или, говоря научным языком, создали изолирующий гравитационный кокон. Теперь уже, как говорили параметры, мы неслись во Вселенной, а точнее "под Вселенной" со скоростью, в 1200 раз превышающей скорость света. Но визуально в жизни на борту Младшего Ангела ничего не изменилось.
Все те же вахты, ползания по туннелям и модулям. Все те же нудные отчеты о проделанной за смену работе, о проверенных огоньках, непонятных цилиндриках и трубах корабельного нутра.
Хорошо, что хоть наши, земные космические корабли и орбитальные станции еще не такие сложные, и экипажу не приходится ежедневно выхаживать по ним километры бесконечных туннелей, - иронически думал я, представляя себе, как буду рассказывать о Младшем Ангеле соотечественникам.
С Кайрой мы теперь общались очень сухо и подчеркнуто по-деловому. После нескольких моих неудачных попыток перевести ее интимные притязания на приемлемый для меня, землянина, эмоциональный уровень, девушка резко прекратила со мной по-родственному общаться. Теперь я был для нее, первой помощницы Капитана Маервлика, просто младшим курсантом Алехандрэ. И все.
Зато с Велеком отношения развивались совсем неожиданно. Мальчуган стал делиться со мной всеми своими мыслями, фантазиями и переживаниями. В свободные минуты в каюте или в бассейне он буквально не отходил от меня, постоянно щебетал, что-то мне показывал или объяснял, не давая расслабиться.
К моему удивлению, взрослого, советского офицера КГБ, познания 13-летнего мальчишки были просто необъятными. Я вдруг с иронией подумал, что возьму и приведу этого бронзового, стройного и мускулистого, словно древняя греческая статуя мальчугана к своей маме, и нахально скажу: "Это теперь мой сын. Настоящий. Озорной и приставучий как присоска." А потом, еще демонстративно расцелую его перед мамой в лоб и щеку...
Казалось, нет такой вещи на Корабле, в вопросах физики, астрономии или даже земной истории, о чем бы Велеар не знал и не желал поделиться со мной при малейшем поводе.
- Неужели ты действительно самый лучший 13-и летний паренек на Овалоне? - в полу-шутку задирался я, когда он меня существенно перегружал информацией.
- Да, нет! Что-ты! Я обычный мальчик из сотен тысяч подобных. Просто стечением обстоятельств, знакомством с тобой, аргументами нашей мамы, жребий выбора пал на меня, - отмахивался он.
- Ты хочешь сказать, что все ребята твоего возраста на Овалоне-2 заряжены таким количеством любопытства, энергии и знаний? - не верил я.
- Ну а что еще малышам остается делать, кроме спорта и удовлетворения любопытства? - искренне удивлялся он.
- Но конечно, не все, имеют мою направленность, Алехандрэ. Ведь у нас каждый обучается по своим интересам и без учебной программы, - смущенно пояснял Велеар.
Если Кайра решила не проявлять притязаний на близость со мной, то Велек, напротив, настойчиво вживался в роль моего сына. Всем своим видом он показывал, что теперь является самым близким и самым верным для меня существом во Вселенной. Он явно перегибал палку, забывая что общается с землянином, показывая абсолютную доступность своей души и сердца. Не сознавая границ моей интимности, он смело набивался на такие ласки и нежности с собой, которые приводили меня в замешательство...
Я даже ненароком начинал подумывать, что все-же не смогу возле Земли с ним расстаться, и мальчика точно высадят со мной... А как тогда? Как объяснить такое бесценное приобретение моей матери, властям, органам социальной защиты детства? Ведь даже просто внешне посмотрев на его лицо, глаза, тело, никто не поверит, что этого замечательного ребенка мне добровольно отдали "в подарок".
Ситуацию немного прояснил сам мальчишка.
Однажды во время отдыха мы ныряли с ним в бассейне. Вдруг Велиар решительно пристал ко мне:
- Ты почему ныряешь и купаешься всегда в набедренной повязке? Давай я развяжу тебе ее, если тебе это делать неудобно, - серьезно предложил мальчик. Сам он, естественно, как и все другие члены экипажа, независимо от пола и возраста, купались исключительно в чем мать родила.