(Глава второй части книги Александра Зохрэ
"Жизнь на Овалоне"
Часть называется "Охота на дракона")

После той страшной находки в присыпанной пеплом пещере Елан долго не мог прийти в себя. Тара и Маджаг как-то очень быстро оправились от шока и уже на обратном пути, в полутьме наступившей ночи, при колеблющемся свете факелов прагматично обдумывали случившееся:
- Это, конечно, ужасно, но собственно что для нас меняется? Мы и так знали, что родителей нет в живых, но два года терялись в догадках, что с ними случилось? Почему не осталось следов? А теперь... Теперь все прояснилось. Это даже лучше и легче, когда знаешь правду, - потухшим голосом рассуждал Маджаг.
- Ликадью - страшный человек. Он о них знал и ничего не сказал. А, наоборот, выслеживал нас и выжидал два года, пока мы повзрослеем, чтобы продолжить затею родителей,- всхлипывая, отозвалась девочка.
- Ну-ну, сестричка. Это уже дела давно минувших дней. Нам сейчас нужно не о них, а о себе думать. Мы ведь так и не поняли, что там произошло. Что могло так гореть в пещере? Просто магия какая-то... Явно не осветительное масло. Даже если бы они случайно кувшин масла разлили и тот загорелся на полу пещеры, все равно, они бы успели укрыться в туннелях, и такого пекла бы точно не было, - обнимая на ходу за плечи, успокаивал девочку юноша.
Елан слушал друзей, словно через какой-то туман. Ему казалось, что он не может проснуться.
- Да как вы можете равнодушно об этом рассуждать?! Вы разве не поняли, кто там лежит? Это же мой отец и ваши родители. А Комиссар все знал. Все нарочно подстроил. Я его завтра убью! - срываясь на истерику, закричал Елан.
Его голос звучал над низкорослым горным лесом так отчаянно, что даже всхлипывающая Тара успокоилась и жестко возразила :
- Никого ты завтра не убьешь, Елан! Или ты, хочешь нас всех вслед за родителями отправить? И потом, чем доказано, что это Ликадью виноват?
- А мне плевать! Плевать - виноват или нет. Плевать, повесят нас потом или забьют до смерти плетями на Народной площади, - заорал на нее Елан так, что даже в далеких болотах что-то проснулось и ухнуло.
- Прекрати истерику, мелкий! Тара дело говорит. Ну, ты сам подумай, какой резон Комиссару было их убивать? Если убил он, то зачем нас два года тайно пасти, а потом по родительским стопам направлять? - тоже заорал на него Маджаг.
И от этих простых слов Елан немного пришел в себя и уже с сомнением в голосе ответил:
- Мне Баскар, старик-Свидетель, умирая, сказал, что этот гад - страшный человек. Может, он сам не убивал. Может в смерти его вины нет. Но то, что он, Народный Комиссар, тайно практикует запретную магию, - это факт. А иначе как объяснить тот адский огонь в пещере? И почему Комиссар шар тайком от Народной Власти хочет получить? И не только нам, а, видать, еще и родителям его заказывал...
- Вон оно что! Молодец, мелкий! Если бы не твое нытье, я бы сам никогда не додумался, - внезапно похвалил паренька Маджаг.
Тот опешил от такой перемены ветров. И даже сообразительная Тара недоуменно спросила:
- Ты о чем, братец?
Юноша только хмыкнул в ответ. Но затем, спустя минуту всеобщего молчания, задумчиво сказал:
- Мы и так уже додумались, что дело не в драконе, не в его шкуре, не в яйце, и даже не в самом шаре. Помнишь, сестричка, цель родителей всегда оставалась для нас загадкой? Сколько мы их не спрашивали, зачем нужно Драконов сбивать, никогда не получали ясный ответ. В конце концов это просто стало для нас семейной традицией. Неким священным долгом. Мол, наш прадед мастерил шар и ходил на Дракона, дед пошел по его стопам, а теперь вот родители...
- Да, это так. Родители всегда отмалчивались или говорили, что это очень важно - подбить дракона. Мол, чем нахальнее и рискованнее мы это сделаем, тем лучше будет для всех, - согласилась девочка.
- Значит, все гораздо глубже. Есть какой-то смысл, магический ритуал, о котором знал еще наш прапрадед. И в этом священном ритуале замешан Комиссар. Судя по всему, он был с ними заодно. Видимо, так же, как и нас, снабжал родителей всем необходимым, - завершил мысль Маджаг.