Я даже не успел понять что. Крылья внезапно дернулись и стремительно, беспомощно задрожали, как в вакууме. Куда бы я не двигал ручки, это не помогало никак. Теперь мы, словно потеряв опору, проваливались, быстро вращаясь как в штопоре и приближались к земле.
Я пытался изменить угол и скорость качания. Но крылья не находили никакой опоры в воздухе, беспомощно трепыхались на встречном потоке.
И у меня полностью перехватило дыхание. Сумасшедшая радость и гордость моментально сменились испугом и отчаянием.
Я отпустил управление и вытащил ноги из педалей. Велек пытался что-то сделать, изменяя угол атаки крыльев, но птица камнем неслась на людей, копошившихся на пляжах школы.
Внезапно прямо возле нас я услышал громкий и спокойный женский голос.
- Произвожу захват управления! Управление орнитоптером захвачено. Ручное управление заблокировано. Выполняю маневр аварийного выхода из пике.
Краем глаза я заметил, что мальчишка с головой вжался в сидение.
- Закрой голову руками! Ничего не трогай. Аппаратом управляет Сеть! – прокричал он мне отчаянно, переходя на крик.
В это время огромные крылья сложились и прижались к бортам птицы, позволяя ей разгоняться в своем падении все стремительнее.
- Произошел срыв несущего воздушного вихря с крыльев. Сеть пытается вывести аппарат из пикирования, – перекрикивая вой рассекаемого оперением воздуха, кричал мне мальчик.
И я уже совсем запутался. «Неужели ему не страшно? Зачем он все это мне кричит?» - не понимал я.
Внезапно крылья с сильным хлопком раскрылись, встав, словно огромные паруса прямо поперек встречному потоку воздуха.
Это произвело такой удар, что меня буквально вывернуло изнутри наизнанку, и я сильно закашлялся собственной слюной.
Сильные хлопки следовали все быстрее и быстрее.
Что-то подхватило нас, быстро совершая торможение.
Краем глаза я увидел, как огромные крылья совершают взмахи под углом сорок пять градусов, переводя машину в режим вертикального парения.
Но земля все еще очень быстро приближалась. И крыльям явно не хватало мощности полностью затормозить падение.
Я с ужасом наблюдал, что мы падаем в какой-то невысокий лес на самом краю горного склона, пологим обрывом спускающегося к морю.
Оставались десятки метров, и я весь съежился, ожидая удар.
В этот момент крылья внезапно сделали отчаянные рывки и разрушились, не выдержав силы собственного махания. Но это почти полностью затормозило падение.
Поврежденный орнитоптер на мгновенье замер над самыми деревьями, а затем с порванными перепонками с треском рухнул на кроны деревьев.
Я плохо помню, как весь окровавленный и изодранный, извлекал из завала ветвей и обломков Птицы измазанного кровью мальчика.
Он негромко стонал, но меня подбадривал, говорил мне что-то, вроде:
- Ничего страшного. Просто напоролся животом на сук. Все могло быть и хуже.
Со всех сторон к нам уже бежали сквозь заросли люди.
И вторая, могучая Птица, вертикально снижалась над лесом, прямо над нами.
А я все плакал и плакал как маленький, зажимая рукой кровоточащую рану на боку мальчика.
Мне казалось, что они приближаются к нам слишком медленно.
Я орал на них, то и дело, размахивая руками.
И только бледный Велек молчаливо улыбался и задорно подмигивал мне.