...Я не помню, как очутился на зеркальном, черном гранитном столе, в центре ярко освещенной комнаты.
В голове звенело, а в теле пробуждалась едва выносимая боль. Чьи-то руки осторожно равнивали мое тело на холодном камне, поправляя руки и ноги, чтобы они лежали правильно.
Кто-то залепил какой-то губкой рану, а другие руки, резкими болезненными движениями вправляли сломанную кость.
Я заметил, что под потолком этой комнаты, висит цветное объемное изображение внутренностей моего тела. В 80-е годы прошлого века мои представления о компьютерах были как и у всех землян, - никакие. Но про голограммы я уже что-то слышал, и почему-то сразу подумал что это не рентген, а что-то вроде голограммы...
Впечатление было такое, что с меня содрали кожу и показывают органы слой за слоем. Было видно пульсирующее сердце, шевеление кишечника и даже дрожание сосудов после каждого пульсового удара. Красивые, смуглые как и все в этом мире пожилые женщины и очень молодой парень, ощупывали и передвигали это изображение руками, прямо в воздухе. И их движения надо мной, болезненно отдавались прикосновениями внутри меня...
Казалось, меня ремонтировали голыми руками - словно скульптор замазывает, ровняет и прилепливает восковые детали своего творения. Но почему они не отключали боль?

Внезапно сверху на меня начал надвигаться серый раструб, немного напоминающий музыкальный инструмент - тубу. В следующую секунду я услышал пчелиный звук. Точнее, это была целая гармония переливающихся и забирающихся под кожу и в кости звуков.
В глазах двоилось, а сердце скачками неритмично дергалось. Боль исчезла, но на ее месте в теле разрастался невыносимый зуд. И если бы я мог пошевелить руками, то начал бы отчаянно чесать свое тело, раздирая кожу и мышцы ногтями. Но мозг, казалось потерял власть над телом, и это вместе с зудом приносило почти животный страх отчаяния...
Это продолжалось около пяти минут, которые показались мне вечностью. Я старался отвлечься, не в силах пошевелить мускулами. Я все видел и слышал, но не мог даже открыть рот или произнести звук. Мне оставалось лишь рассматривать собственные внутренности на изображении под потолком.
Вскоре я заметил, как на этой объемной, полупрозрачной картинке начали срастаться кости и поврежденные ткани.
Звук постоянно менялся, словно ощупывая меня упругими волнами, концентрировался то в одном, то в другом месте, порождая нестерпимый зуд. Напоследок он прошелся по позвоночнику и проник в голову, от чего я тут-же перестал видеть и чуть было не потерял сознание.
Наконец, когда все было закончено, я почувствовал, что опять могу шевелиться, и от испуга даже самостоятельно сел на этом холодном гранитном зеркале.
- Ну что, землянин?! Пошалил вдоволь? Принес пользу обществу? – шагнула навстречу ко мне неизвестно откуда возникшая Ланна.
- Ланна! Как ты успела так быстро приехать? - радостно вскрикнул я.
- Ничего себе быстро. Ты почти сутки был без сознания. У тебя был поврежден позвоночник и множественные, кровоизлияния в мозг, - пылко обняла меня Ланна и совсем негромко добавила:
- Твоей беде был присвоен статус планетарной тревоги. Такие травмы у нас случаются редко, и, в основном, только с детьми, управляющими разной техникой. А гибель Гостя, землянина на Овалоне - это вообще невыносимая боль и позор для нас, - продолжая меня целовать, рассказывала Ланна.