- Вернутся откуда? – встрепенулся я.
Она посмотрела на меня строго, оценивающе, словно бы говоря глазами: «Сам заставил нас всех поверить, а теперь?»
- Последний Корабль приходит этой осенью. У вас только четыре месяца, чтобы закончить с Юрой, Борисом и этой девочкой, - задумчиво отозвалась она.
- Последний Корабль?! Значит все это время вы за моей спиною…
- А ты искренне считал себя первым человеком в истории, посетившим овалитян?! Мог бы уже и догадаться, служа в такой организации, что знаешь только то, что тебе положено знать, - резко оборвала меня она:
- Или ты считал, что твоя Ланна бродила здесь и даже некоторое время работала в институте физики без соответствующего разрешения некоторых правительственных кругов? – отчитывала меня Регина, словно последнего мальчика.
- Но почему последний? – перебил ее я, словно вспомнив, кто из нас полковник.
- Овалитяне не желают участвовать в наших конфликтах. Сохранять приемлемую степень нейтральности при общении с мелкими и спорящими между собой государствами не получится. СССР уже и так на грани того состояния, когда внутренние прогрессивные круги едва способны соблюдать принципы этих контактов. Как только начнется развал, овалитяне самоустранятся во избежание утечки технологий и возможных жертв с обеих сторон.
- Выходит, Ланна была права? Их не волнуют наши погибающие миллиарды?! – встрепенулся я.
- Судя по всему, абсолютно не волнуют. Они считают это нашими внутренними проблемами. По их мнению, невозможно переделать миллиарды людей, воспитанных на идеях, несовместимых с выживанием. Если дать нам новые знания или оружие для любой из сторон, то мы не просто сами исчезнем, а еще и потянем за собой всю живую планету. Овалитяне считают сохранение планеты, ее животных, лесов и морей пригодными для будущей жизни, куда более важной целью, чем спасение таких, как мы, никчемных существ…
Я стоял посреди комнаты бледный и растерянный.
Стоял и вспоминал теплые вечера, проведенные в разговорах с Ланной на морском побережье ласкового Овалона-2. Мне не верилось, что они действительно могут быть такими равнодушными и жестокими:
- Это приговор? Значит, помощи ждать неоткуда? Разрушение СССР… Максимум три-четыре относительно спокойных десятилетия, а потом… Все настолько жестоко? И никто не протянет руку из космоса? – прошептал я.

- Наши теоретики говорят, что дело вовсе не в жестокости. Овалитяне и так на регулярные межзвездные полеты к Солнцу расходуют до половины ресурсов своего общества. В галактических масштабах спасение целых народов, - затея совершенно бредовая. Максимум что они делают для нас, - забирают с планеты толковых детей. Тех, кому предстоит вернуться на руины в статусе Богов нового Мира. Вот над этим мы и должны сейчас работать, Алекс, - угрюмо отозвалась она.
А потом добавила:
- Как ты понимаешь, никто не знает, когда точно придет корабль. Но до осени ты должен закончить дела и уговорить свою мать. Командование решило отправить тебя с детьми на последнем Корабле. Кто-то ведь должен им там напоминать о потерянной Родине…