Глава третьей части книги Александра Зохрэ
"Жизнь на Овалоне"
Часть называется "Гнездо Дьявола"
Вернувшись к ЭРКе, с трудом взобрались по нагромождению стволов на борт. Наконец, оказавшись в привычном голубом полумраке аварийного освещения и опять немного поев печенья и ломтиков сушеного мяса из аварийного запаса, сразу же улеглись спать прямо на полу в зале управления ЭРКи.
Как только юноша, на правах старшего члена экипажа, сказал мне про сон, я внезапно почувствовал смертельную усталость и ноющие боли во всем теле. Оказывается, с момента нашего падения прошло уже 18 часов! Все это время мы как заведенные подкладывали бревна под Корабль, зачем-то бегали на вершину, раскладывали костры и осматривали местность.
- Здесь Красное Солнце встает и заходит примерно на 14 часов, - пояснил Инг, и я сразу вспомнил, что мы ползаем но горе уже целую ночь и половину дня. И сразу адреналин в крови иссяк, словно кто-то щелкнул выключателем...
Сначала я было пытался приспособить для сна свое кресло. Я пихал и теребил его, но кресло при отключенной энергии, просто не желало менять форму и подстраиваться. Тогда, я попытался вытянуться в нем и чтобы не сползать на пол, прочно закрепиться, но Ингуар, укоризненно покачал головой:
- Не надо этого делать, лучше быть совершенно свободным на случай если корабль поползет вниз по склону и нужно будет из него быстро выскакивать.
Некоторое время я все никак не мог заснуть, попросту не зная, куда положить голову. Я ужасно завидовал юноше, который, видимо, привык спать без подушки, хоть и на ровной доске. Но потом, увидав, как я мучаюсь, Инг бесцеремонно положил мою голову себе на грудь. Так я и заснул в тот странный вечер под негромкие удары его сердца.
Проснулся я уже лежа головой на полу, даже не заметив, что проспал почти пол-суток.
Проснулся от шума и знакомых слов. Когда сознание полностью вернулось, непроизвольно вздрогнув, понял, что я на упавшем корабле и что это Инг переговаривается с Кайрой через экраны ЭРКи.
Увидев, что я встаю, Кайра скупо передала мне привет. Затем, пожелав всего лучшего, попрощалась до встречи.
- Ангел начал выходить из-за горизонта. Через несколько часов он будет почти в зените, - задумчиво сообщил Инг, жестом предлагая мне взять немного пищи и проследовать к выходу.
После довольно крутых спортивных упражнений среди бревен и сучьев, на которых лежал челнок, оказавшись на грунте, снова разожгли костер - все на той же небольшой полянке, недалеко по склону.
Несколько раз, прямо к огню из мрачных колючих кустов высовывались остренькие мордочки каких-то мохнатых зверьков, немного напоминающих больших крыс. Мордашки шумно нюхали воздух, забавно раздувая ноздри, а затем моментально ретировались, как пуля, исчезая в листве при первом же нашем неосторожном движении.
- Ну вот, видишь, Саша, а ты пытался их убить. Смотри, какие они забавные и милые. Наверное, можно было бы такого зверька приручить. Вот только вирусов, паразитов и грибков в его шкурке, наверное, изобилие, - укоризненно улыбнулся Инг, деловито подбрасывая в потрескивающий костер все новые палочки и листья.
После стремительного бегства от вершины горы, после того, как он на меня заорал, я еще чувствовал себя немного обиженным, и разговор долго не клеился. Прежде я никогда не видел такой эмоциональной реакции у овалетян. Чтобы овалетянский юноша начал на меня орать и почти силой тащить за собою прочь от развалин! Нет, тут явно было что-то не так. Но начинать разговор первым я не решался.
Наконец, приняв его реплику про крыс как знак, я все еще напряженным голосов спросил:
- Ты мне даже не объяснил подробно, чего мы ждем? Насколько ЭРКа повреждена? Каков вообще наш дальнейший план?
Юноша счастливо засиял от моих слов, выдавая собственную неловкость и растерянность.
- Я вижу, ты обижен. Не сердись. Я действительно очень испугался за нас…Ты даже не понял, что там, возможно скрывается, на вершине, - как школьник, извиняющимся тоном отозвался он. А затем, вздохнув грустно, словно вспомнив вопрос, ответил:
- Через несколько часов, вероятно, взлетим. ЭРКа сейчас устраняет повреждения.
- ЭРКа? Сама? Но она же просто лежит! Ты сказал, что ударом молнии повреждены некоторые двигатели опорно-вертикальной тяги, - удивился я.
- И двигатели. И керамические плитки тепловой защиты. Но это не главное, Саша. Эти повреждения укладываются в аварийный запас прочности, - палкой вороша костер и разбрасывая яркие снопы искр, отозвался он.
- Главное, чтобы не упасть камнем и компенсировать высоковольтный разряд молнии, Корабль почти мгновенно разрядил всю энергию маршевого накопителя.
- Это как? Разве на ЭРКе нет реактора? – удивился я.
- Реактор есть, но он используется только для медленной подзарядки накопителя. Ты вообще представляешь, какой огромный ток нужно отдавать двигателям, чтобы эта тридцатиметровая махина величиной с многоэтажный дом висела в воздухе или пулей ушла на орбиту? – вежливо, словно старший, поинтересовался Инг.
- Нет. Я думал…Ток берется из реактора, - откровенно пожал плечами я.
- Реактор бы расплавился, если бы отдавал в секунду такую мощность. А защита от опасных лучей, система охлаждения и отвода тепла весила бы больше самой ЭРКи, - улыбнулся парень, опять игриво вороша палкой потрескивающие угли. Было видно, что простой костер из веток он разжег, может быть, первый или второй раз в жизни.
- Хорошо, пусть так. Но тогда что? - заинтересовался я.
- Реактор - это аварийный источник для заряда накопителя. Накопитель - это такой аккумулятор из сверхпроводника, большой-пребольшой сверхпроводниковый тор. У него нет электрического сопротивления, и поэтому он может моментально отдать или забрать в себя невообразимый ток. Поэтому, когда ЭРКа стоит в ангаре Ангела, она заряжает накопитель от его накопителя. А в полете расходует энергию или восполняет ее при спуске с орбиты, - старательно подбирая понятные мне слова, объяснил Инг.
- Расходует, это понятно. Но ты еще сказал, что восполняет при спуске, - удивился я.
- Ну, а как ты думаешь работает система отвода тепла при спуске с орбиты? Куда отвести всю эту бешеную энергию бушующей вокруг корабля огненной плазмы? – загадочно ухмыльнулся мальчик.
- Постой, постой! Гениально! Значит, ЭРКА действует не так, как наши земные спускаемые капсулы. Значит, она просто преобразует тепло корпуса в энергию и возвращает энергию в аккумуляторы?! Заряжает накопитель и одновременно этим охлаждает корпус, - изумленно догадался я.
- Вот именно! - звонко засмеялся юноша.
Некоторое время сидели молча. Инг опять увлеченно, как маленький, ковырял палочкой костер, то и дело громко чихая от дыма, и откидывая голову от искр. Я, чтобы не казаться тупицей в глазах овалитянского мальчика, сам, старательно все обдумывал. Представил себе мысленно, как эта технология работает. Многое становилось ясно. Например, то, почему челноки так не любят висеть на опорных двигателях и при малейшей возможности, в атмосфере запускают маршевый двигатель и открывают аэродинамические щиты, словно круглое ушастое крыло, увеличивая свою плоскую поверхность.
- Хорошо. То, что ЭРКа обычно заряжается на борту Ангела, я понял, - наконец, решил уточнить я.
- Но теперь, когда накопитель разряжен, сколько времени нужно, чтобы зарядить его от аварийного реактора? – спросил я.
- Полный заряд потребует восемь суток. Но для экстренного взлета, когда Ангел будет над нами, нам и части заряда достаточно. Не хочу рисковать. Нужно убираться от этой горы, - опять почему-то очень грустно вздохнув, отозвался он. Чувствовалось, что в этом плане Ингу что-то очень не нравится.
- Что тебя испугало в развалинах? Почему с воздуха мы ничего не заметили? - спросил я.
- Как мы могли заметить то, что упрятано в недрах горы? А пока мы ходили, ЭРКа использовала наши шаги, как эхолот, как акустический сканер. Вот тогда и обнаружились большие подземелья под развалинами, - возразил он.
- Может быть, это просто подвалы замка или подземные ходы? – все еще сопротивлялся я. Очень уж не хотелось признавать, что мы действительно расположились у края чего-то ужасного.
- Нет, Саша. Это конденсаторы. Подземные накопители энергии, резонаторы вроде тех на побережье, куда вы полезли с покойным Маервликом, - взволнованно отозвался он.
- Размеры, форма пустот и напряженность электрических полей вокруг них, показывает, что эти остатки энергетической системы действуют, - возразил Инг.
- И это все ты узнал от ЭРКи, пока мы вместе ходили там? - удивился я.
- Естественно. Корабль переговаривается с каждым членом экипажа независимо от других, - кивнул он.
- Ну, ты прямо как бравый земной полководец! Нет, вернее, как крутой военный десантник из приключенческих фильмов, - решил переменить тему я.
Юноша недовольно фыркнул, поднял на меня большущие, удивленные глаза и даже перестал баловаться с костром.
- Ты нашел, с кем меня сравнивать. Молодец. Отомстить решил за то, что я на тебя вчера накричал? - грустно уточнил он.
Я смутился:
- Ничего я не решил. Напротив, я пытаюсь тебя подбодрить, похвалить, отвлечь от неприятных мыслей.
- Не удачный способ. Чего хорошего в земных героях-воинах? Показывали нам для примера ваши фильмы про подобных героев, Саша. И в детстве, еще когда с родителями жил в Кракове, пару ваших детских военных мильтиков успел посмотреть, - укоризненно хмыкнул он.
- Постой, Ингуля! Ну-ка, давай, наконец, это выясним. Думаешь, я не вижу, не чувствую, с каким презрением ты относишься к моей военной профессии, к званию офицера КГБ СССР?! - решил я воспользоваться случаем.
- А что нам нужно выяснять? Омерзительно все это. И твоя профессия. И уродливые фильмы, в которых герои с пиететом уничтожают врагов, таких-же как они людей, а потом еще кровожадно хвастаются этим, мол, мы убили, сожгли, зарезали столько-то и столько-то ненавистных нам людей! – возмутился юноша.
Теперь уже возмутился я:
- Да не людей, а врагов! Тех, кто пришел убивать, грабить, насиловать и душить наших родных и близких. Наших друзей, женщин и детей, - вспылил я.
- И между-порочим, у нас на Родине говорят: "Есть такая почетная профессия «Воин» - Родину защищать"
- Убивать одних людей, чтобы были счастливы другие?! Чем же она почетная, эта профессия? И вообще, как убийство может быть профессией? – холодно спросил юноша. Теперь его глаза стали неумолимо жесткими, а на лице светилась непоколебимость взрослого, убежденного мужчины.
- Нет, Ингуля, постой! Ты сейчас издеваешься? Но они же убивают нас! – едва сдерживая голос, возразил я.
- Ну и что? Это ты постой, Саша. Ты сейчас, после всего, что узнал от нас на Овалоне, пытаешься мне доказывать, что, мол, если кто-то там, где то там, пусть и на вашей земле, творит страшное нечеловеческое Зло, то и вам позволено опуститься до нечеловеческой низости - убивать, разрушать, сжигать и еще этим гордиться? Я тебя правильно понял? Ты считаешь, что Зло других позволяет вам самим творить Зло? – ледяным, металлическим голосом спросил он.
- Ну а как же иначе? Что же делать, если нет другого выхода? – растерянно возразил я. Не то, чтобы его слова, но скорее его тон и совсем не юношеский взгляд, смутили меня.
Инг смотрел на меня сейчас такими глазами, словно он увидел перед собой диковинное, отвратительное и опасное насекомое. Именно насекомое – не животное…
- Как иначе?! Оставаться людьми! Люди не воюют с людьми! Даже перед лицом смерти. Потому что это бессмысленно. Ведь начало братоубийственной войны – это и есть смерть Человека. Остается только животное, - холодно ответил мальчик и, растерянно махнув рукой, отвернулся в сторону.
- Я тебя не понимаю, Ингуля! - завелся я:
- Да если на одной чаше весов жизнь твоих детей, любимой женщины, матери а на другой...
Он перебил меня резко и холодно:
- А на другой, Саша, - остаться Человеком. Что выберешь - смерть Человеком или жизнь Животным? Мы в таких случаях выбираем смерть. А ты?..
Если бы я не знал, что родители этого юноши были наблюдателями на Земле, и что он до семи лет многого навидался на моей Родине, то конечно бы начал на него наседать. Говорил бы что он, овалетянин ничего не понимает в земной истории и в земной борьбе. Но Ингуля весь обмяк и не желал со мною больше разговаривать.
Ему просто стало скучно, как если бы я обсуждал что-то высоко моральное, со своей ручной крысой...
Я подсел к нему, обнял по-братски за плечи и осторожно, ладошками повернул к себе его голову.
По лицу Инга текли слезы:
- Ты же знаешь, Саша. В детстве они пытали меня! Ставили опыты как на животном. Относились, как к животному. Потому что считали, что все инопланетное, даже шестилетний ребенок погибших родителей угрожает их национальной безопасности. Еще... Еще они считали, что безопасность их деток, даже мнимая, позволяет им убивать чужих деток. Это ведь и есть ваши семейные принципы... Моя семья мне важнее, - то за что вы обычно воюете, верно? - тихо прошептал он:
- Я, по-твоему, должен теперь ненавидеть вас? Искать случай сбросить бомбу или генетически измененный вирус на ваши головы? – беззвучно всхлипывая, шептал Инг.
- Внимание! Курсанты Ингуар, Алехандрэ! Обнаружена новая угроза. Срочно возвращайтесь на борт, -прервал наш спор громкий и чистый женский голос ЭРКи в воротниках комбинезонов.
- Что еще! Только новых угроз нам сейчас не хватало, - моментально взял себя в руки мальчик. Плакавшего, измученного детской душевной болью подростка, словно и след простыл.
- Да бросай ты костер тушить. Одним пожаром больше, одним меньше. Да и нечему тут в этой сырости гореть! - тянул меня за рукав Инг.
Изрядно ободрав кожу о ветви на руках и щеках, впопыхах помогая друг другу карабкаться, мы неожиданно быстро оказались на пандусе корабля. И не замечая саднящих царапин, пулями проскочив открытые шлюзы, грузовой отсек и вторые шлюзы, влетели в зал управления.
В глаза сразу же ударил яркий дневной бело-желтый свет. Кольцевой экран работал полностью, а вместо дежурного освещения, помещение заливал яркий и до боли приятный родной свет.
- Заряд накопителя 23%, переключение балансировки двигателей и щитов закончено. К нам приближается группа аборигенов. Рекомендую взлет, - равнодушно чеканя слова, сообщил Корабль.
- Вон они. Четыре фигуры в лесистом ущелье, немного ниже нас, - взволнованно показывая на боковой экран, воскликнул юноша.
Там, насколько было видно в красном полумраке Альмара, примерно в километре от нас, продираясь сквозь невысокие горные деревья, настойчиво карабкались вверх четыре темных, с ног до головы покрытых мехом зловещих фигуры.
Существа были похожи на медведей, или скорее на человекоподобных обезьян. И только поразительная для животных координация движений, и различные предметы в передних лапах, отдаленно напоминали о их человеческом происхождении...
Не было никакого сомнения, что дикари видели Корабль и пустились на нас в атаку. Бегущий впереди силуэт, по очертаниям это могла быть самка, воинственно размахивал над головой двумя зажженными факелами.
- Ребята, Челнок-2, у вас там проблема? Мы видим ретрансляцию ваших экранов, - голосом Кайры ворвался Ангел в тишину кабины:
- Судя по данным телеметрии, ЭР-2 готов к взлету. Рекомендуем аварийный взлет, - взволнованно предложила девушка, теперь уже появившись в полный рост, прямо поверх ландшафта местности на экране.
- Аварийный взлет? Без проверки и тестов? Это после нашей аварии? - усомнился Инг, усаживаясь в кресло и жестом предлагая мне закрепиться рядом.
- Ингуля, ваша ЭРКа уже частично проверилась! Но если эти мохнатые охотники подожгут факелами кучи деревянного мусора, на котором вы лежите... Пламя ионизирует воздух. Энергии в накопителе едва-едва! Часть ионных двигателей повреждены и отключены. Из центра лесного пожара, из вихрей ионизированного дыма ионные двигатели вас не вытянут, - спокойно, словно о чем-то обыденном рассуждала Кайра.
- Я понял. Корабль! Режим "аварийный взлет"! – решительно прервал Капитана, юноша.
- Взлетаем без проверки? Закрыть пандусы и герметизация в воздухе? – коротко уточнил Корабль.
- Подтверждение. Взлетаем без проверки. Аварийно. Все операции в воздухе, - скупо отозвался Инг. И тут же оба кресла решительно придавили нас захватами.
- Смотрите, как они агрессивно машут факелами! А те, другие, трясут кулаками в воздухе! Проголодались, видимо, на местных ящерицах, - пытаясь подбодрить и отвлечь нас, острила с Ангела, невидимая на экранах Зилу:
- Мы так волновались, так волновались, пока Ангел был вне зоны связи, пока облетали планету, - щебетала она, попутно транслируя на экран ЭРКи из Ангела потоки всякой метеорологической и курсовой информации.
Я сильно нервничал, но Инг решительно, по взрослому сжал мою ладонь своей, и тихо, почти на ухо сказал мне:
- Смотри на них. Ты помнишь, что-то похожее вы с Маервликом и Велеком наблюдали в долине? Я не могу это сейчас словами выразить, Саша, но что-то в этом совсем не так, - взволнованно шептал мне на ухо юноша.
- Вы там о чем как заговорщики шепчетесь?! - вмешалась резко, прямо с экрана, Кайра.
- Да вот, не нравятся мне эти атаки с факелами на Корабль. И это уже второй случай. Они что, подобные корабли, прежде уже где-то видели? - задумчиво отозвался юноша.
- Ты хочешь поэкспериментировать со своей и Алехандрэ судьбой? - холодно уразумела его Кайра.
Тем временем Корабль быстро оживал, наполняясь разными привычными звуками и вибрациями.
А дикари уже преодолели последний разделяющий наш лесок и с устрашающей прытью приближались к ЭРКе. Теперь, с расстояния не более восьмисот метров, благодаря включенному приближению и тепловому зрению, атакующих можно было рассмотреть.
Бегущий впереди всех самый агрессивный людоед с факелами, скорее всего, была женщиной или девушкой-подростком. За нею следовал не менее агрессивно размахивающий в воздухе кулаками, вероятно тоже подросток мужского пола. Оставшиеся двое варваров были самцами внушительных размеров. Все они, густо покрытые шерстью, и ужасно грязные не внушали нам своим видом особого энтузиазма.
- Идет загрузка параметров навигации. Энерго-централь запущена, - сообщила ЭРКа.
А в это время атакующие уже поравнялись с последней полосой леса, разделяющей нас.
- Идет продувка опрорно-вертикального контура. Системы пожар, врыв, падение, эвакуация, активированы. Балансировка тяги завершена, - неспешно комментировал Корабль.
А дикари, казалось, вот-вот преодолеют оставшиеся двести метров леса и начнут метать в сучья под нами свои факелы.
- Режим аварийный взлет без проверки. До запуска опорно-вертикальной системы восемь, шесть, четыре, два, запуск! - сообщил Челнок. И в ту же секунду все вокруг на экранах окутало фиолетовым маревом, а у нас с резкой болью от пронзительного свиста заложило уши.
«Как хорошо, что два барьера шлюзов на входе и выходе грузового отсека, не пускают это пламя в зал, через открытые пандусы!» - машинально подумал я, пытаясь мизинцами затыкать уши. Свист и грохот ионно-реактивных двигателей из-за открытых пандусов был невыносим.
Лежащий под сомнительным углом корабль, моментально выровнялся и болезненно вдавив нас в кресла, рванулся вверх...
Мы ту-же выскочили из пламени и пыли, и оставляя за собой светящийся фиолетовый шлейф стремительно пошли в небо.
Теперь снова можно было наблюдать происходящее под нами. После сильного рывка, вырвавшего нас из кучи поверженных при падении бревен, Корабль шел вдоль склона довольно плавно. Мы набирали новых двадцать-тридцать метров высоты почти каждую секунду.
А там, под нами творилось что-то непонятное.
Один из бегущих взрослых дикарей двумя лапами схватился за грудь и упал на колени. Двое других перестали бежать и угрожать нам факелами, возвратившись к нему, поддерживая его за плечи, и даже осторожно опуская на землю.
Гора и ее отроги заставляли ЭРКу взлетать прямо на атакующих. Высота была еще небольшая, и я представил себе ужас, с которым они должны были наблюдать надвигающееся на них ревущее, огнедышащее чудовище размерами с трехэтажный дом.
Но существа внизу остановились в нерешительности, задрали к небу головы и продолжали остервенело нам махать.
*** *** *** ***
- Оно уходит! Уходит! - в отчаянии кричала Тара, готовая прямо здесь рвать на себе волосы.
Елан и мужчины только что не давшие Комиссару упасть, остолбенели и в испуге созерцали происходящее.
И даже Ликадью, казалось полностью забывший про сердце, растерянно моргал запрокинув голову вверх.
Огромный диск похожий на две сложенные вместе суповые тарелки, еще секунду назад беспомощно лежащий в куче поверженных деревянных стволов и щебня, теперь с невыносимым грохотом надвигался прямо на них.
Все произошло так стремительно, что люди даже не поняли суть событий.
Казалось через мгновение свистящая громадина накроет их потоками бушующего и ревущего пламени.
До них только сейчас наконец дошло, что все они уже через пару секунд будут обугленными головешками...
Елан растерянно оглянулся кругом. Спасения не было! Ковчег надвигался слишком быстро.
"Неужели конец?! Вот так вот! Так же как и родители! Бессмысленно сгорим в погоне за никому не нужной тайной..." - совсем уже без страха думал юноша, зажмуривая глаза.
- Небесный Ковчег... Корабль Богов. Вот и мы, прежде так могли... Как это красиво, величественно... Как страшно.., - шептал Ликадью, уже не в силах оторвать взгляд от надвигающегося огненного Ада...
- Они существуют... Они могут летать... - шептал он, покорно и беспомощно, совсем без страха созерцая как в вихрях приближающейся смерти пылает лес на склоне уже совсем перед ними...
*** *** *** ***
- Живые существа в зоне реактивных струй! Маневр невозможен, нет запаса тяги. При развороте потеряем устойчивость, - четко сообщил Челнок.
- Уход вверх невозможен, нет времени на набор высоты!
А затем словно что-то обдумав, уже через мгновение Челнок равнодушно добавил:
- Накрываю живые объекты энергетическим куполом...
И в следующую секунду, под нами заискрилось сияние из тысячей крохотных молний и невероятных переливающихся радуг.
- Существа в безопасности! Продолжаю разгон. Начинаю разворот. Закрываю пандусы. - сообщила ЭРКа, резко наклоняясь, и словно бы прощально покачиваясь, плыла в глубоком развороте над застывшими далеко под нами изумленными зверо-людьми.
И тогда, бегущий внизу, самый первый дикарь-подросток вдруг внезапно рухнул на колени и обняв голову руками начал совершать качающиеся движения корпусом вверх-вниз.
Дикарка исступленно била кулаками по камням и затем опять хватала себя за голову.
Впечатление было такое, что у нее истерика.
Трава и сухие листья вокруг дикарки принялись гореть от оброненного факела небольшим, но плотным кольцом окружая ее обросшее шерстью тело. Но казалось она не замечает угрозы, продолжая качаться из стороны в сторону, так, словно только что потеряла кого-то из своей стаи...
- Что-то непонятное там внизу, - поделился Инг, так же как и я, рассматривающий силуэты под нами.
ЭРКа уже на почти двухсотметровой высоте выполняла над горой широкий и крутой разворот к востоку.
Страшные секунды работы вертикального контура наконец закончились, и теперь уже завершив разгон она стремительно шла к облакам в аэродинамическом режиме.
А внизу крохотный силуэт дикаря-подростка почему-то так и застыл на коленях, запрокинув голову и подняв над собой пустые лапы.
- Что он пытался нам сказать? Это не похоже на угрозу, на страх... Это, скорее, вполне человеческое отчаяние! Ты знаешь, Саша... Я кажется что-то начинаю понимать... Мне не поверят, но кажется. мы во второй раз их бросили, - снова прошептал Инг беспомощным и растерянным голосом.
По его щекам катились одинокие слезы. Желваки надулись, а губы так и остались наполовину не сомкнутыми.
Казалось, Ингуля вот-вот собирался что-то отчаянно крикнуть ЭРКе.
Ну, а мы, тем временем, все уходили и уходили в высь. С грохотом расчерчивая небо над беспомощными крохотными фигурками.
И мне почему-то тоже захотелось плакать. Я даже сам не понял почему, вдруг чувственно поверил юному другу. Что-то было совсем не так, - там на склоне. Что-то мы не поняли или делали совсем неправильно.
В памяти почему-то всплыли слова забытой и немного грустной пионерской песни: "...и след от наших сопел бледно синий..."
Наверное в напряжении нервных секунд, я прошептал слова детской песни вслух.
Потому что юноша вытирая ладошкой слезы, тоже негромко повторил за мной на почти чистом русском:
- ...и след от наших сопелЬ блЭдно син-н-ний...
А маленькие зернышки фигурок уже почти сливались с горой.
И мы все шли и шли прочь от них, сотрясая горы тревожным и надрывным свистом, с грохотом чертя небо фиолетовым пламенем реактивных струй...
- Ну ребятки, радуйтесь! Взлетели нормально! Судя по потокам телеметрии идущим с борта на Ангел, доберетесь до нас бес особых проблем, - снова появившись на экране, сообщала Кайра.
- Ушли из самых коготков дикарей, - иронически отшутился Инг, все еще вытирая непонятные слезы.
Но по голосу чувствовалось, что на душе у него было грустно от такого взлета.
Кайра тоже почувствовала это, и нахально спросила без обиняков:
- Что случилось, Ингуля? Что не так, судя по твоей растерянной мордочке?
- Я не знаю, Кайра. Что-то странное твориться с этими мохнатыми... Ощущение мерзкое. Я вот здесь подумал: мы за несколько секунд ушли от них как от чертей, извергая в пространство такие потоки энергии, которые тому сгоревшему городу хватило бы на целые десятилетия сытной и теплой жизни. А они, похоже, не один день карабкались к нам по скалам. Возможно обдирали кожу и ломали ногти в кровь. Ничтожные, беззащитные перед нашей мощью и грохотом. Но они явно охотились на нас. Зачем?! .
- Не бери до головы. Там, на этой милейшей планете, миллионы таких вот мутантов-людоедов. Вероятно предки их им легенды про Богов оставили. Кто теперь поймет, что бурлит в их дикой памяти? Ясно одно, - нам с этими мутантами обсуждать нечего, - успокоила парня Капитан.
Мой напарник согласно кивнул изображению, а затем вдруг словно стряхнув от себя печаль, радостно переменил тему:
- Не могу поверить, что мы взлетели и ... идем домой!
Я тоже вместе с ними, почувствовал радость. И мне стало странно от собственных чувств.
Ведь я летел на чужом Корабле, и как ребенок радовался что мы снова в воздухе, что летим на орбиту, где ждет меня внеземной Звездолет..
И я вдруг отчетливо и с горестью подумал, что это и мой Корабль!
Мой! Даже может больше, чем то, что было когда то моим в детстве...
А худой и смугловатый подросток в захватах кресла рядом со мной, вовсе не инопланетянин, а совсем родной и близкий для меня человек! Я почувствовал нежность и волшебную привязанность к нему. Может быть такую, которую чувствую к любимому человеку...
И если я вернусь на Землю, то пережитая радость "чужого" Корабля и дружба "чужого" мальчика никогда уже не даст мне любить Родину и собственную семью, и даже, может быть, земную жену, так как захочет этого любая земная женщина...