Мама была растеряна и подавлена. Она не могла решить, что ей делать: стать на сторону сына или честно выполнять долг советского человека, - помогать властям.
- Причем здесь КГБ? Это же просто ребенок! Мало ли что дети могут, играясь, выдумать! - повторяла она агентам.
- Не придуривайтесь, уважаемая! Тайны, которыми ваш сынуля играется, лучшие ученые мира держат в военных сейфах! - напряжённо куря, возразил натин отчим.
- Я, от вас подлости такой не ожидала, Павел Викторович! Мы к вашей семье, к вашей Наташеньке как к родным людям относимся. А вы ребенка моего в КГБ, как последний и-иу-удушка сдали! - возмутилась мама, торопливо одеваясь.
Сосед равнодушно пожал плечами:
- Дружба дружбой, а служба службой. Вам сейчас лучше подумать, как сына убедить к чистосердечному признанию.
- Признанию?! В чем?! Вы его что, в чем-то еще подозреваете?! Я до генералов дойду! Это вам не 37 год, чтобы детей хватать! - возмущенно завопила мама, прижимая Витьку к себе за плечи...
На роскошной черной «Волге» доехали очень быстро. На перекрестках водитель нагло дудел, игнорируя сигналы милиционеров и светофоров.
Бросив беглый взгляд на его номера и машину, постовые милиционеры униженно отворачивались в сторону.
Их сразу отвели к следователю на втором этаже помпезного здания КГБ.
Допрос вел пожилой, со слезящимися простуженными глазами следователь в форме майора.
Витю и его маму посадили в огромные кожаные кресла, стоящие в таком же огромном кабинете, вытянутом в длину наподобие коридора.
Массивный дубовый письменный стол следователя стаял в другом конце кабинета, возле окна.
У следователя, видимо, была простуда, так как он постоянно вытирал платочком глаза и нос.
- Ну, молодой человек! Сразу предупреждаю, влипли вы по самое «не хочу». Вы болтаете о секретных проектах государственной важности! То, что лет через двадцать станет основой нашего военного могущества!
- Да я, всё сочинил! Что вы ко мне пристали? - попытался отговориться юноша.
Но, увидев злобный оскал следователя, посмотрев на всхлипывающую мать, обмяк и сменил тактику:
- Что вам нужно? Что я такого сделал?
- Степень вашей вины мы скоро уточним. - буркнул следователь
- А пока что, пожалуйста, расскажите без наивного вранья: где учитесь, в каком классе, с кем дружите. Живо!
- В экспериментальной спортивно-технической школе №1. Десятый класс. - неохотно ответил Витька.
- Назовите своих друзей. – потребовал тот.
Витька поморщился:
- Я со всеми дружу.
- Тогда двух любых ребят! Живо! - ехидно подмигнул следователь, что-то записывая.
- Дети-то тут причем? Вы что, и его друзей станете допрашивать? - возмутилась Витина мама.
- Все сейчас узнаете! - хищно улыбнулся следователь.
Витя назвал девочку и мальчика. Следователь снял трубку с черного старинного аппарата с рогами. Набрав трехзначный номер, продиктовал кому-то фамилии.
- А теперь объясните, молодой человек. От кого про эти необычные компьютеры слышали? - продолжил он, положив трубку на рога телефона.
- Я не слышал. Я их видел. - тихим голосом признался Витя, понурившись.
- Чего?! Во сне, что ли видели? - передразнил Витьку следователь.
- Ну и кто же такое чудо для вас лично смастерил? - засмеялся он, подмигивая сидящему рядом натиному отчиму.
- Этого я не знаю. - глубоко вздохнул мальчик, опустив глаза к ботинкам.
- Нам подробности о заводах не рассказывают.
- Ты, парнишка, вообще понимаешь, куда и по какому поводу попал? - строго спросил следователь, поднимая на мальчика сверлящий, колючий взгляд.
В этот момент зазвонил телефон.
И он некоторое время о чем-то довольно переговаривался в трубку. Затем, положив трубку, тщательно высморкав нос, он сказал вкрадчиво вежливым голосом голодной лисицы:
- Школы такой, по сведениям Министерства Образования, вообще не существует! Но это не самое интересное. Ты - Нечаев Витя, по сведениям Министерства образования, с шестого класса действительно обучаешься в школе-интернате. Но не за тридевять земель, а в пригороде Минска, в поселке Ждановичи! В санаторно-лесной школе, для детей сердечников и астматиков! Ты, оказывается, у нас теперь серде-ечник!
Мама буквально подпрыгнула на своем стуле. Но следователь, резким жестом заставив ее сесть и молчать, продолжил издевательским тоном:
- А ребята, которых ты нам назвал, еще загадочнее тебя! Юля Морозова, учится в городе Могилеве в специальном ГПТУ для отвязанных подростков и малолетних преступников. Причем, как ты понимаешь, - информация о таких детках секретна.
Что касается Димы Котикова, то этот мальчик, наверное, тебе во сне пригрезился. Да? Или нет?! Ну, признайся, кто тебе про Котикова сказал?
- Не понимаю! - поперхнулся Витька.
- Вот как? Не понимаешь?! - усмехнулся следователь.
- С Димкой Котиковым ты при всем желании познакомиться не мог. Даже в морге! Этот мальчик, воспитанник Жодинского детского дома, четыре года назад утонул зимой в болоте, в дремучем лесу, когда ему было только двенадцать! Его тела весной так и не нашли. Как же ты о нем узнал, парень?..
- Что здесь происходит?! Что вы такое говорите?! Сынуля, объясни нам всё честно! - вскочила на ноги мать, вся бледная и дрожащая от страха.
Витя только пожал плечами.
- Не знаю. Если бы знал, сказал бы. Зачем мне что-то скрывать?
Наступила тревожная тишина. Витька сидел, насупившись, ковыряя паркет пола носком ботинка. Следователь закурил, внимательно изучая мальчика, обдумывая создавшуюся ситуацию.
Затем Витька встал, подошел к столу, взял кусочек бумаги и карандаш.
Быстро что-то написал на бумаге и сказал:
- Позвоните директору школы, вот по этому телефону. Он ответит на ваши вопросы.
Сидевший в углу напротив них наташин отчим весь встрепенулся.
- Молодой человек! Может быть, хватит?! Вы вообще понимаете, в чем вас обвиняют?! Куда прикажите звонить?! В Могилев, в колонию для малолетних хулиганов? Или в детский санаторий в Ждановичах? Или, может, гадалке, фее, духу, которые вам про Диму Котикова поведали?
Мальчик хмуро пожал плечами, внимательно изучая собственные ботинки.
- Что там у вас за школа в лесу? Кто мог секреты далекого будущего вам, как вы говорите, показывать? Те, которые сейчас - предел мечтаний для генералов всех стран мира? – нервно бегая по кабинету, орал на него натин отчим.
Витька совсем опустил глаза.
- Я вам честно рассказывал, все, что нам в школе преподают. Я не виноват в том, что создатели этих машин, их генералам не показывают. - он запнулся, не зная как объяснить им такую простую и понятную даже ему, школьнику, истину.
Потом отчаянно махнул рукой и замолк.
Но наташкин отчим пропустил его реплику мимо ушей:
- Как докладывает разведка, даже на американском «Апполоне» облетевшем Луну таких компьютеров, пока ещё нет. А твоя запутанная школа, непонятные одноклассники! Ты у нас теперь просто подпольщик, агент какой-то!
- Да, вот, кстати! Что это такое? - перебил его следователь, доставая из ящика стола Натину белоснежную майку, с красивой, вшитой прямо в ткань, цветной эмблемой школы.
На рисунке, распластав крылья, летел зеленый дракон с босоногой девчонкой, сидящей верхом на его чешуйчатой спине.
- Что это такое? Где взял? - повторил вопрос следователь.
- Это просто майка. Я ее Наташке, приемной дочке вот этого, … - он запнулся, кивком показывая на Натиного отчима.
- Я его Наташе, дочке этого … , на день рождения подарил. - закончил фразу Витька.
- Понятно, что футболка, майка - подарок. Я не об этом спрашиваю. Что за рисунок на ней? Как сделан? Где? - перебил его следователь.
- Просто рисунок. Девочка верхом на драконе. Эмблема нашей школы. А что плохого? Это же не фашистская свастика! - удивился мальчик.
- Ты посмотри, из какого тончайшего шелка, с каким ювелирным искусством соткан рисунок паутинными нитями. Таких нитей и тканей даже в магазине "Березка", торгующем за валюту, нет! Это явно, предмет буржуазных продажных технологий, - когда футболки делают на космических заводах. У них же нет планового народного хозяйства! - сухо возразил мальчику следователь.
Поняв, куда клонит следователь, мать словно очнулась и вздрогнула:
- Предатель ты сосед! Друга собственной падчерицы в КГБ сдал! У своей собственной падчерицы майку украл. Кто же ты после этого?! - презрительно процедила Витина мама в сторону натиного отчима.
Но Витя только еще раз вздохнул:
- Я в текстильных технологиях не разбираюсь. Что у меня было, то и подарил. Позвоните директору. Он вам всё объяснит. И про нитки. И про компьютеры. И про мальчиков из болота… - хмуро настаивал юноша.
Следователь нажал скрытую под крышкой стола кнопку звонка и улыбнулся.
- У нас здесь тоже есть автоматизация ! Вот я кнопку нажал и сейчас зайдет сотрудник. Правда, он не робот, как тебе грезится! - он громко засмеялся своей шутке.
- Проверьте, что это за телефон? Спросите, знают ли там парня? - приказал он вошедшему лейтенанту.
- Всё! Больше никаких тайн! В школу больше не пущу! В понедельник забираем документы назад! - бросилась на Витьку мама.
- Не торопитесь, мамаша! От нас до понедельника нужно еще благополучно уйти. Есть вариант – прямо здесь особое направление получить... - продолжал острить следователь.
И он долго, подробно рассказывал им, что бывает за шпионаж, за измену Родине, за преступный доступ к секретным сведениям...
Спустя минут двадцать, в кабинет вошел тот же офицер.Он был озабочен.
- Ну что, выяснили, что нибудь? - сморкаясь в платочек, спросил следователь, прервав свою лекцию о врагах и шпионах.
Лейтенант, нагнувшись, негромко шепнул начальнику что-то на ухо.
Тот, вскочив со стула и отмахиваясь от помощника, как от ядовитой змеи, стал хаотически бегать из угла в угол по комнате.
- Ну, что? Объяснили вам что-нибудь по тому телефону? – удивленно поинтересовался натин отчим.
- Объяснили! – огрызнулся следователь.
- Что?! – изумился отчим.
- Все! Все объяснили! – вдруг истерически заорал на него тот.
- Вы что, ситуацию не поняли, лейтенант?! Вы, идиот! – кричал он уже на своего помощника так, что жилки надувались на его шее.
- Немедленно отвезите ребенка с мамашей домой! Немедленно! Мать ваша …, выругался он!
И уже повернувшись к остолбеневшей витиной матери, учтиво и подобострастно сказал, вытирая пот на лбу:
- Извините, уважаемая гражданочка!
Он осекся, подошел к ней вплотную, взял ее трясущиеся обе ладошки в свои потные и трясущиеся руки и учтиво, долго пожимал их, приговаривая:
- Извините нас, дорогой вы наш, любезный товарищ мама! Извините, что нечаянно оторвали вас от важного, семейного, воспитательного процесса. Все по глупости это нашей! Никакого враждебного умысла…
И затем, резко кинувшись в сторону помощника:
- Что застыл, кретин! В машину немедленно!
- Как домой?! - изумился растерянный натин отчим:
- Витя нам совсем ничего не объяснил! Я ведь завтра по этому инциденту должен что-то министру обороны докладывать!
- Что? Министру обороны про этого мальчика?! - взревел следователь, багровея от гнева.
- Вы хоть чуточку представляете себе, что пытаетесь сожрать?! Вы мне лучше скажите, вы себя кем воображаете, голодным псом или косточкой?
И затем, махнув на него рукой, закричал вдогонку лейтенанту:
- Чтоб до самой двери! До дверей квартиры, лично доведите! А то вдруг споткнутся на ступеньках, или вдруг хулиганы какие-нибудь! - орал следователь, метаясь по кабинету из угла в угол…
Домой ехали молча в той же черной «Волге». Мама всю дорогу всхлипывала и дрожала всем телом. Витька нежно, как котенок жался к её плечу, ласково поглаживая ее руки.
Молодой офицер и тот самый детина в штатском как-то неестественно прислуживали им обоим.
Помогали витиной маме подняться по лестнице.
А перед Витей шарахались в сторону, уступая дорогу, словно генералу.
Уже дома, немного придя в себя, мама подошла к сыну и, обняв его за плечи, растерянным голосом спросила:
- Ты сынуля можешь мне хоть что ни будь объяснить? Я совсем запуталась! Что происходит, Витя?
- Что объяснять? Ты же сама всё уже увидела. Следователь все сам сказал. - удивился мальчик.
- Я тебя и папу очень, очень люблю. Даже не сомневайтесь. Я никогда бы ничего плохого делать не стал. – тихо ответил он. Повернулся спиной к растерянной матери и ушел в свою комнату.