- Ну-у-у! Не совсем так, сынок. Просто нужно читать между строк, сопоставлять факты биографии и пытаться понять психологию поступков людей. Это во-первых. А во-вторых, сразу после революции, и даже в моем детстве, еще существовало много документов и свидетельств. Например, та же рукопись Анны Ульяновой о Саше, изданная ею перед смертью в 1933 году, суть которой корректировал и постоянно тормозил к изданию сначала Ленин, а потом Сталин. Рассказы выживших стариков, участников событий. Всё это было тщательно отредактировано или изъято, - криво усмехнулся Отец.
- Значит Саша не был глупым неудачником, который не знал что делать?! - воскликнул я радостно.
Отец опять доверчиво посмотрел мне в глаза и старательно подбирая слова сказал:
- Когда-нибудь, анализируя оставшиеся факты, ты сам поймешь все, сын. Я только скажу одно: Он точно знал, что нужно делать, и его охватило отчаяние. Вообще, многие умные люди тебе по секрету скажут, что Саша, это самая загадочная и самая яркая, чистая и печальная фигура в недавней Истории. Я думаю, он был таким же невероятным мечтателем и романтиком как ты! - ероша мне волосы, отозвался Отец:
- Разгадка в том, что в отличии от Володи Ульянова. Саша рос не «слугой народа», а Другом Людей и Природы, исследователем и естествоиспытателем. Все его детство, юность, золотая медаль за работу в университете, убедительно показывают в нем это. Вплоть до года роковых событий политика Сашу не интересовала. Но он относился к той редкой породе людей, которые в большей степени страдают от насилия и несправедливости с другими людьми, чем к себе. Еще мальчиком он очень много читал, думал обо всем, собирал образцы растений и животных для опытов, наблюдал и старался понять поведение людей. В отличии о простых рабочих и марксистов, Саше было все равно, сколько людей родится или умрет, если это достигается путем несправедливости и насилия хоть к кому либо! Например к Природе, - опять закуривая сигарету рассказывал отец:
- У Саши был удивительно твердый, мужественный, одновременно трогательно добрый и отзывчивый характер. С ним невозможно было поссориться, а все кто его знал в гимназии и потом в Университете, даже преподаватели, называли его не Александр, а только Саша или Сашенька. Такую нежность возбуждал он всегда в людях, - объяснял отец.
Но вдруг увидев как у меня опять заблестели от слез глаза, прервался, с воскликнул:
- Ну, ну! Сынок! Твое чувство возникшее к этому мальчику, волшебно. А значит, вы теперь, всегда будете вместе, пока бьется твое сердце, - осторожно вытирая мои сопли и слезы, успокаивал меня Отец. А потом вдруг не громко добавил:
- И потом, тоже будете. Там… Среди звезд...