(Глава первой части книги Александра Зохрэ
"Жизнь на Овалоне")

Утром я проснулся с песней птиц и трелей каких-то насекомых. Стена на балкон была открыта, и там, на фоне зеленой листвы, виднелась нагая фигура Кайры. Девушка нежилась на едва заметном, свежем ветерке, в лазурных лучиках солнечного света, пробивающихся через зеленные кроны деревьев. Ее упругие черные волосы были полностью распущены, мягкими волнами спадая прямо на плечи. Я только сейчас заметил, что ее силуэт на фоне света поразительно напоминает мне Ланну. И от этих мыслей почему-то печально сжалось сердце.
«Неужели наша любовь, дружба, доверие друг другу не были настоящими? Неужели для Ланны я просто живой научный экспонат, которого она хитроумно заманила в свой мир на обозрение соплеменникам?» - гнал я от себя эти тяжелые мысли.
Мне почему-то вспомнилась мама. И я вдруг остро почувствовал боль и тоску. Где она теперь? Одна. Далеко-далеко от меня. Старая, больная, не ведающая ничего. И я подумал, что она, возможно, уже не жива. Или не будет жива к моменту моего возвращения.
Я пытался вспомнить все, что когда-то запоем читал в детстве о космических полетах будущего. О световых скоростях. О замедлении времени и парадоксе Эйнштейна. И я с ужасом понял, что даже не знаю, сколько времени прошло на Земле, пока мы летели сюда. Ведь триста шестьдесят четыре световых года - это очень и очень далеко.
Я не физик и ничего не знаю о полетах с большой скоростью. Но я часто читал в газетах и видел в фантастических фильмах, что превысить скорость света невозможно. И когда корабль несется через вечность со световой скоростью, время на его борту, по теории Эйнштейна, очень сильно замедляется. Например, на борту пройдут месяцы, а на Земле долгие столетия.
Я совсем загнал себя в тупик этими жуткими вычислениями. Я вскочил в чем спал, нагишом и с испуганным воплем бросился на балкон к девушке.
Кайра вздрогнула и резко обернулась от моего почти не человеческого вопля. Вся ее хрупкая фигурка напряглась, молниеносно приняв жесткую оборонительную позу. Это было очень похоже на наше Земное каратэ или Кунг Фу. Казалось, еще мгновение, и тело девочки, как пружина расправится, сокрушая мои кости страшным и молниеносным ударом. Но в тот миг я не обратил на эту очевидную угрозу внимание.
Длиннющие, черные ресницы напряженно моргали, а глаза выражали испуг и готовность к обороне.
- Сколько я летел сюда? Сколько? Расскажи правду! – требовал я, схватив девушку за обе руки и тряся.
- Это очень и очень далеко. Триста с лишним световых лет. Сколько лет прошло на самом деле на Земле? Там осталась моя старая мать! – бледнея от надвигающегося ответа, суть которого я уже предугадал, продолжал отрывисто выкрикивать я.
Я не знаю, как переводил ей мои вопли кулон. Я не знаю даже, какой поток эмоций посылал он в ее сознание...
Но девушка поняла.
Она очень быстро расслабилась, опустила замершие в боевой стойке ладони, и испуг на ее лице сменился жалостью, а затем почему то огромными слезами.
Словно она была старшая и совсем не меньше меня ростом. Она очень мягко обняла меня, привлекая к своей обнаженной груди.
И от этого ее поступка, от ее слез я невольно обмяк в ее объятиях.
- Успокойся, пожалуйста. Твоя мать жива, – очень тихо прошептала мне в самое ухо девочка, и я чувствовал, как по моей коже ручейками текут ее горячие слезы.
- Твоя мать жива. Весь полет продолжался только четыре месяца. Все, что утверждают земные ученые, ложь. Вашим способом невозможно покорять звезды. Наши корабли используют иные методы.
Технологию прыжка. Корабли пробивают туннель в пространстве и времени и уходят через него в прыжок на огромное расстояние, мгновенно в подпространстве пронзая Вечность, - тихо закончила объяснять девушка, осторожно отстраняясь от меня и вытирая ладошкой глаза.
Весь последующий час мы почти не говорили ни о чем. Мне опять было безумно стыдно за свою истерическую выходку.
«Как я мог так испугать ее? Эту маленькую, бесхитростную девочку, искренне заботящуюся обо мне. Что вообще со мной происходит с момента отлета с Земли?» - напряженно думал я, чувствуя, что постепенно все больше и больше запутываюсь.