Первым очнулся от ужаса Кривой Бука. По невероятным прихотям судьбы, он в момент кульминации оказался на площади и теперь, вот уже который час, вместе со старухой Гуди и несколькими сердобольными женщинами прикрывал от света и выхаживал лежащих на земле детей.
- Нужно отнести пацана в городскую управу. Ее стены каменные и, похоже, что пожар пощадил ее, - предложил он, поднимая Елана на руки.
Девочка - подросток, сидящая в грязи рядом с ним, почти не вызывала у него волнения. Конечно ее распухшие как пиявки губы, подбитый огромным синяком глаз и, очевидно, сломанное ребро, за которое она, постоянно охая, держалась испачканными грязью и кровью руками, любого слабонервного привели бы в отчаяние.
Но Бука был не только городским чудаком, зажравшимся сыном лавочника и развратником. От скуки или от тщеславия Кривой все свободное от работы и девок время крутился вокруг городского лекаря, старательно впитывая в себя его нехитрое ремесло.
Поэтому состояние Тары Буку не волновало.
- Что, болит твое дышло? И глаза слипаются, трудно открыть? Ничего, девка, все до свадьбы заживет! Га-га-га, - подбодрил он ее омерзительным смехом, выпячивая наружу огромные, как у свиньи, пожелтевшие зубы.
- А вот парня твоего будем мы пробовать спасать. Видишь, какой бледный и сердчишко скачет, словно крыса в капкане. Не к добру это. Видно, кровь из порванной жилы в кишки уходит, - объяснил, он поднимая Елана с земли.
- Я пойду к болотам. Там подлюничный мох растет. Нужно сделать отвар из мха и поить мальчика, пока кровь не свернется, - суетливо дернулась старуха и, шатаясь от стресса, заковыляла прочь.
- Ой ты, боже мой! Чай не мешок к папашке в лавку несешь! Ты его не тряси, а то весь кровью изойдет, - суетилась Агана, - вторая старуха, прилипшая к ним сразу после пожара.
- Ты у нас теперь герой. Я всегда знала, если отец герой, должен и сын героем стать! - твердила старуха мальчику, не взирая на его забытье.
Ее слова сильно коробили Тару, потому что до роковых событий Агана первая крысилась на детей, подстрекая горожан "разобраться, что они такое мастерят в своей хибаре из старых тряпок". Она непрерывно плодила вокруг них невероятные даже для Смиряющих доносы.

Девочка попыталась встать, но внезапно острая боль в лодыжке пронзила ее молнией. Тара вскрикнула, машинально хватаясь за ногу Аганы, и чуть было не повалила ту в грязь.
- Ничего, ничего. Дай-ка я тебе помогу, милая, - с наигранной страстью ринулась к ней старуха.

- Помогите же кто нибудь! Что, ослепли совсем? Пацан кровью исходит, - заорал Кривой на сидящих в грязи людей и двинулся с парнем к обгоревшим стенам управы.

Несмотря на все случившееся, люди почему-то не видели в мальчике виновного, и на помощь к Буке сразу кинулось около десятка горожан.
- Что нужно делать? Как помочь? - растерянно спрашивали они, обступив Кривого плотным полукольцом.
- Вода! Нужна чистая вода. И нужно найти что-то из уцелевшей посуды, чтобы приготовить отвар мха, - пояснил тот, осторожно продвигаясь через курящийся мусор к управе.
- Там, в лесу Комиссар. У него сердце сдало, - словно вспомнив, внезапно вздрогнула девочка.
- Какой еще Комиссар? Какое еще сердце сдало? - не понял кто-то из толпящихся вокруг людей.
- Комисарово, Ликадьюшное сердце сдало... Он за лесом у пещерного города лежит, - заплакала Тара.
Только теперь она вдруг поняла, что вместе с этим противным и страшным Комиссарам рвется в ее душе что-то большее, чем связь с родителями. Это была, пожалуй, нить в прошлое. В детство. В состояние надежности и ясности целей. И теперь впереди был только блеск нового солнца.
"Как такое может быть? Вроде враг он был для нас всегда. Но теперь он при смерти, и мир вокруг становится пустым и страшным..." - не могла понять себя Тара, вытирая слезы измазанными кровью ладошками .

Двое испуганных охранников с готовностью открыли перед ними дверь управы.
- Не толпитесь, не суньтесь все внутрь. Чай единственное здание в городе, всех не вместим, - надломанным голосом кричали они на людей.
Лица некогда равнодушных, наглых и тупых служивых были теперь потухшими. Глаза у обоих суетливо бегали, мол что делать, кому служить?

Это было, конечно, какой-то магией, но здание, выстоявшее и во времена революции, пережило теперь пожар.
Правда, от искр и пылающих в вихрях щепок крыша в одном месте воспламенилась. Но огонь быстро засыпали песком.