Глава третьей части книги Александра Зохрэ
"Жизнь на Овалоне"
Часть называется "Гнездо Дьявола"
Вернувшись к ЭРКе, с трудом взобрались по нагромождению стволов на борт. Наконец, оказавшись в привычном голубом полумраке аварийного освещения и опять немного поев печенья и ломтиков сушеного мяса из аварийного запаса, сразу же улеглись спать прямо на полу в зале управления ЭРКи.
Как только юноша, на правах старшего члена экипажа, сказал мне про сон, я внезапно почувствовал смертельную усталость и ноющие боли во всем теле. Оказывается, с момента нашего падения прошло уже 18 часов! Все это время мы как заведенные подкладывали бревна под Корабль, зачем-то бегали на вершину, раскладывали костры и осматривали местность.
- Здесь Красное Солнце встает и заходит примерно на 14 часов, - пояснил Инг, и я сразу вспомнил, что мы ползаем но горе уже целую ночь и половину дня. И сразу адреналин в крови иссяк, словно кто-то щелкнул выключателем...
Сначала я было пытался приспособить для сна свое кресло. Я пихал и теребил его, но кресло при отключенной энергии, просто не желало менять форму и подстраиваться. Тогда, я попытался вытянуться в нем и чтобы не сползать на пол, прочно закрепиться, но Ингуар, укоризненно покачал головой:
- Не надо этого делать, лучше быть совершенно свободным на случай если корабль поползет вниз по склону и нужно будет из него быстро выскакивать.
Некоторое время я все никак не мог заснуть, попросту не зная, куда положить голову. Я ужасно завидовал юноше, который, видимо, привык спать без подушки, хоть и на ровной доске. Но потом, увидав, как я мучаюсь, Инг бесцеремонно положил мою голову себе на грудь. Так я и заснул в тот странный вечер под негромкие удары его сердца.
Проснулся я уже лежа головой на полу, даже не заметив, что проспал почти пол-суток.
Проснулся от шума и знакомых слов. Когда сознание полностью вернулось, непроизвольно вздрогнув, понял, что я на упавшем корабле и что это Инг переговаривается с Кайрой через экраны ЭРКи.
Увидев, что я встаю, Кайра скупо передала мне привет. Затем, пожелав всего лучшего, попрощалась до встречи.
- Ангел начал выходить из-за горизонта. Через несколько часов он будет почти в зените, - задумчиво сообщил Инг, жестом предлагая мне взять немного пищи и проследовать к выходу.
После довольно крутых спортивных упражнений среди бревен и сучьев, на которых лежал челнок, оказавшись на грунте, снова разожгли костер - все на той же небольшой полянке, недалеко по склону.
Несколько раз, прямо к огню из мрачных колючих кустов высовывались остренькие мордочки каких-то мохнатых зверьков, немного напоминающих больших крыс. Мордашки шумно нюхали воздух, забавно раздувая ноздри, а затем моментально ретировались, как пуля, исчезая в листве при первом же нашем неосторожном движении.
- Ну вот, видишь, Саша, а ты пытался их убить. Смотри, какие они забавные и милые. Наверное, можно было бы такого зверька приручить. Вот только вирусов, паразитов и грибков в его шкурке, наверное, изобилие, - укоризненно улыбнулся Инг, деловито подбрасывая в потрескивающий костер все новые палочки и листья.
После стремительного бегства от вершины горы, после того, как он на меня заорал, я еще чувствовал себя немного обиженным, и разговор долго не клеился. Прежде я никогда не видел такой эмоциональной реакции у овалетян. Чтобы овалетянский юноша начал на меня орать и почти силой тащить за собою прочь от развалин! Нет, тут явно было что-то не так. Но начинать разговор первым я не решался.
Наконец, приняв его реплику про крыс как знак, я все еще напряженным голосов спросил:
- Ты мне даже не объяснил подробно, чего мы ждем? Насколько ЭРКа повреждена? Каков вообще наш дальнейший план?
Юноша счастливо засиял от моих слов, выдавая собственную неловкость и растерянность.
- Я вижу, ты обижен. Не сердись. Я действительно очень испугался за нас…Ты даже не понял, что там, возможно скрывается, на вершине, - как школьник, извиняющимся тоном отозвался он. А затем, вздохнув грустно, словно вспомнив вопрос, ответил:
- Через несколько часов, вероятно, взлетим. ЭРКа сейчас устраняет повреждения.
- ЭРКа? Сама? Но она же просто лежит! Ты сказал, что ударом молнии повреждены некоторые двигатели опорно-вертикальной тяги, - удивился я.