(Глава книги Александра Зохрэ "Дети периметра)"

Минуты три, насупившись, молчали. Затем Витя спросил.
- Почему вы расстались с отцом? Ты уже почти год живешь с отчимом, но ничего не рассказываешь.
- Ох! Это грустная история, - вздохнула Ната, радуясь перемене темы.
- Вобщем, мой отец, как ты помнишь, часто пил. В последние годы, мама пыталась его перевоспитать. Сначала обращалась в местком, в партийную ячейку на работе. Отца проработали, а потом выгнали. Он устроился грузчиком, но пить не перестал. Тогда мама стала действовать по заветам христианской веры, - подставь вторую щеку. Если отец брал деньги на выпивку, мама ждала, пока он протрезвеет, а потом демонстративно разрывала у него на глазах все оставшиеся в семье деньги.
Она говорила.
- В следующий раз, беря у семьи деньги на бутылочку, вспомни, что семья и дочь голодают!
И мы добросовестно голодали для перевоспитания отца. Давясь от брезгливости жрали заплесневевшие макароны и объедки, втихаря собранные мамой на работе, в буфете. Мама не могла решиться брать домой продукты, хотя ее подруги так и делали…
Девочка нежно прижалась к плечу друга, доверчиво посмотрев ему в глаза.
- Знаешь, Вить? Если бы не ваша семья, я бы, наверное, умерла с голоду. Помнишь ваши ужины, - как твоя мать все подкладывала мне котлеты? Помнишь, как мы с тобой воровали яблоки с деревьев в частном секторе?
- Помню! Ты тогда говорила, что мама варит чудные компоты из яблок.
- Вот именно. Мама на этом и выжила. Для меня в те годы каждый вечер у вас в семье был словно рай. Мама сама отсылала меня к тебе на ночь. А сама закрывалась, голодная, в туалете и тихо плакала. А у вас никаких скандалов! Сытный ужин! Интересный друг, - призналась девочка.
- Ну и что? Отец переставал воровать деньги на выпивку? – спросил мальчик.
Ната тяжело вздохнула.
- Нет. Пока мы голодали, он стал выносить вещи и продавал их для выпивки.
- А отчим лучше? – попытался сменить грустную тему Витя.
- Отчим клевый! Он же интеллигент. Настоящий учёный! - отозвалась девочка.
- Кстати, он ужасно заинтересовался твоими фантазиями о маленьких компьютерах. Говорит, что таких удивительных мыслей он даже у взрослых давно не слышал.
- Ох! Давай, Ната собираться спать. Завтра о компьютерах поговорим, - почему-то сильно заволновался Виктор, резко меняя тему.
- Если очень хочешь, оставайся ночевать у нас.
- Очень нужно! Пойду домой, - резко, обиженно отозвалась девочка, подымаясь с дивана.
И уже в прихожей, надевая шубу, равнодушно добавила.
- Завтра дядя Павел сам приедет с тобой общаться. Очень ему твои фантазии понравились.
Утро выдалось морозное и пасмурное. Красный столбик спиртового градусника, прибитого за окном прямо к раме, опустился за ночь к отметке -20. Всю ночь шел пушистый, сухой снег.
Витя с детства не любил такую погоду. В снежки не поиграешь, крепость из снежных комков на таком морозе не скатаешь. Сухой снег на морозе не клеится.
Отца рано утром вызвали на какую-то срочную деловую встречу, и он, побрившись старым, еще трофейным, германским бритвенным станком, наскоро позавтракав, умчался на присланной за ним директорской белой «Волге».
Мать, ставя еду на стол, по-прежнему сохраняла нарочитое молчание.
Черно-белый телевизор «Горизонт» на обеих столичных программах показывал балет из Москвы. «Вот если бы цветное телевиденье скорее включили!» - подумал Витя, допивая какао с булочкой.
«А еще, ели бы пустили не две программы, а четыре,- как в Москве. Интересно, сколько будет стоить цветной телевизор? Наверное, рублей пятьсот! Четыре средних зарплаты, не менее…»
В этот момент в дверь позвонили.
Вскоре мама ввела в комнату Наташку с ее отчимом.
Девочка делала вид, что уже не обижается. Они поздоровались, и дядя Павел начал с интересом разглядывать Витины рисунки в его комнате.
Пока мальчик доедал в зале завтрак, Ната хозяйничала в его комнате, словно у себя дома.
- Ты прекрасно рисуешь! И живая фантазия чувствуется, - похвалил его натин отчим.
- Наташа много рассказывает о твоих фантазиях. Просто вундеркинд какой-то! Можно с тобой, пообщаться, как коллега с коллегой? - с наигранным уважением, обратился он к мальчику.