(Глава книги Александра Зохрэ "Дети периметра)"

Минуты три, насупившись, молчали. Затем Витя спросил.
- Почему вы расстались с отцом? Ты уже почти год живешь с отчимом, но ничего не рассказываешь.
- Ох! Это грустная история, - вздохнула Ната, радуясь перемене темы.
- Вобщем, мой отец, как ты помнишь, часто пил. В последние годы, мама пыталась его перевоспитать. Сначала обращалась в местком, в партийную ячейку на работе. Отца проработали, а потом выгнали. Он устроился грузчиком, но пить не перестал. Тогда мама стала действовать по заветам христианской веры, - подставь вторую щеку. Если отец брал деньги на выпивку, мама ждала, пока он протрезвеет, а потом демонстративно разрывала у него на глазах все оставшиеся в семье деньги.
Она говорила.
- В следующий раз, беря у семьи деньги на бутылочку, вспомни, что семья и дочь голодают!
И мы добросовестно голодали для перевоспитания отца. Давясь от брезгливости жрали заплесневевшие макароны и объедки, втихаря собранные мамой на работе, в буфете. Мама не могла решиться брать домой продукты, хотя ее подруги так и делали…
Девочка нежно прижалась к плечу друга, доверчиво посмотрев ему в глаза.
- Знаешь, Вить? Если бы не ваша семья, я бы, наверное, умерла с голоду. Помнишь ваши ужины, - как твоя мать все подкладывала мне котлеты? Помнишь, как мы с тобой воровали яблоки с деревьев в частном секторе?
- Помню! Ты тогда говорила, что мама варит чудные компоты из яблок.
- Вот именно. Мама на этом и выжила. Для меня в те годы каждый вечер у вас в семье был словно рай. Мама сама отсылала меня к тебе на ночь. А сама закрывалась, голодная, в туалете и тихо плакала. А у вас никаких скандалов! Сытный ужин! Интересный друг, - призналась девочка.
- Ну и что? Отец переставал воровать деньги на выпивку? – спросил мальчик.
Ната тяжело вздохнула.
- Нет. Пока мы голодали, он стал выносить вещи и продавал их для выпивки.
- А отчим лучше? – попытался сменить грустную тему Витя.
- Отчим клевый! Он же интеллигент. Настоящий учёный! - отозвалась девочка.
- Кстати, он ужасно заинтересовался твоими фантазиями о маленьких компьютерах. Говорит, что таких удивительных мыслей он даже у взрослых давно не слышал.
- Ох! Давай, Ната собираться спать. Завтра о компьютерах поговорим, - почему-то сильно заволновался Виктор, резко меняя тему.
- Если очень хочешь, оставайся ночевать у нас.
- Очень нужно! Пойду домой, - резко, обиженно отозвалась девочка, подымаясь с дивана.
И уже в прихожей, надевая шубу, равнодушно добавила.
- Завтра дядя Павел сам приедет с тобой общаться. Очень ему твои фантазии понравились.
Утро выдалось морозное и пасмурное. Красный столбик спиртового градусника, прибитого за окном прямо к раме, опустился за ночь к отметке -20. Всю ночь шел пушистый, сухой снег.
Витя с детства не любил такую погоду. В снежки не поиграешь, крепость из снежных комков на таком морозе не скатаешь. Сухой снег на морозе не клеится.
Отца рано утром вызвали на какую-то срочную деловую встречу, и он, побрившись старым, еще трофейным, германским бритвенным станком, наскоро позавтракав, умчался на присланной за ним директорской белой «Волге».
Мать, ставя еду на стол, по-прежнему сохраняла нарочитое молчание.
Черно-белый телевизор «Горизонт» на обеих столичных программах показывал балет из Москвы. «Вот если бы цветное телевиденье скорее включили!» - подумал Витя, допивая какао с булочкой.
«А еще, ели бы пустили не две программы, а четыре,- как в Москве. Интересно, сколько будет стоить цветной телевизор? Наверное, рублей пятьсот! Четыре средних зарплаты, не менее…»
В этот момент в дверь позвонили.
Вскоре мама ввела в комнату Наташку с ее отчимом.
Девочка делала вид, что уже не обижается. Они поздоровались, и дядя Павел начал с интересом разглядывать Витины рисунки в его комнате.
Пока мальчик доедал в зале завтрак, Ната хозяйничала в его комнате, словно у себя дома.
- Ты прекрасно рисуешь! И живая фантазия чувствуется, - похвалил его натин отчим.
- Наташа много рассказывает о твоих фантазиях. Просто вундеркинд какой-то! Можно с тобой, пообщаться, как коллега с коллегой? - с наигранным уважением, обратился он к мальчику.
Это был лет за сорок, приятной внешности человек в очках. Его фигура и жесты выдавали в прошлом неплохого спортсмена. Говорил он вежливо, с академическими манерами, подчеркивающими его общественное положение и ум.
Рядом с ним, Витя чувствовал себя не в своей тарелке. Почему такой человек связал жизнь с наташкиной мамой - простой буфетчицей в ресторане? Он - серьезный ученый! И она - верующая в Бога буфетчица? Может, решил получить пожизненную прислугу? Или разочаровался в самостоятельных образованных женщинах? – терялся в догадках мальчик.
- Ната мне рассказывала про твои фантазии. Про самолеты, управляемые крохотным компьютером, меньше портфеля размером. Про цветные экраны, плоские как книга, на которых рисуются карты полета.
Знаешь, парень?! Это смелая идея! Даже для научной фантастики!
Твои выдумки в нашем институте всех моих коллег удивили.
Но скажи мне, пожалуйста, как ты представляешь себе управление самолетом? Как компьютер будет смотреть на приборы, дергать рычаги, управлять рулем и давить на педали? Или ты полагаешь, что нужен робот с железными глазами, руками и ногами?
Витя искренне удивился, не заметив коварный подвох опытного академического провокатора.
- Ну, зачем же робот? Робот -это для научной фантастики, - улыбнулся мальчик.
- Нужно к датчикам и моторчикам самолета проводами соединить компьютер. И задать ему формулы, чтобы он информацию прямо с датчиков самолетных считывал.
На лице натиного отчима промелькнула какая-то странная гримаса. Ни-то восторг, ни-то испуг.
- Но компьютер - это же огромная штуковина! Как его запихнуть в самолёт? - провокационно выпытывал отчим.
- Как на экране компьютера рисовать карты и схемы? Да еще и цветные? Ведь компьютер обрабатывает только цифры и буквы! Рисовать он, как известно, не может.
Вите очень захотелось блеснуть в присутствии подруги.
- Я не инженер. Поэтому я не знаю подробностей. Нам говорят только то, что может пригодиться на практике. Например, во время внезапной аварии. Я могу только управлять машинами. Их устройство я знаю очень поверхностно.
Мужчину передернуло от этих слов мальчика. Он весь напрягся в ожидании.
- Валяй! Придумывай! Мне интересны любые твои фантазии! - взволнованно потребовал он.
- Цветной экран можно делать маленьким и тонким, если вместо телевизора использовать светящиеся кристаллы. Их кажется, называют в химии жидкими кристаллами, - вздохнув, начал вспоминать Витька.
Он что-то чувствовал неприятное. Ему этот разговор сильно не нравился. Но отступить в присутствии Наташки он уже не мог.
- Сам компьютер, тоже можно делать маленьким применяя вместо ламп кристаллы. Только схему нужно собирать не руками рабочих, а на специальных автоматических заводах, в глубоком вакууме. Возможно даже это делают где-то в далеком космосе.
- Ну, Витек, тебя занесло! Ты у нас оказывается рупор империализма! Проповедуешь уничтожение рабочего класса путем замены его на заводы-автоматы! Бредишь о таинственных заводах, работающих в далеком космосе, - едко засмеялся отчим. Но затем, похлопав дружески Витьку по плечу, примирительно добавил:
- Продолжай. Расскажи про картинки на экране.
Мальчик незаметно сморщился от такого неуважительного обращения. Но продолжил уже совсем нехотя.
- А рисунок для компьютера можно легко закодировать в цифры. Это что-то вроде детской мозаики из цветных клеточек. Вместо этих цветных клеточек, в память компьютера записывают цифры координат и цвета для каждой клеточки. Вот и все.
От последних слов глаза отчима заблестели и забегали как у пойманного вора.
- Гениально! Ты мне сейчас в двух словах объяснил то, что мы студентам пять лет в институтах втемяшиваем!
Мальчик только пожал плечами и, нахмурившись, отвернулся к Наташке.
Та почему-то вся сияла от восхищения.
- Гениально!
Дядя Павел сильно сжал Витину руку за локоть.
- Но откуда ты знаешь такие научные слова? Запись в память. Жидкие кристаллы. Заводы в вакууме. Кто сказал тебе эти секреты? Признайся! – начал строго допытываться отчим.
Его тон изменился. Стал похож на интонацию прокурора или воспитателя детской колонии.
Витя вздрогнул и отдернул руку. Но наташин отчим тут же взял себя в руки, оправдываясь.
- Извини, парень! Твой рассказ пугает меня не идеями, а четкостью мыслей и образов! Так не сочиняют сказки дети. Так говорят только о том, что сами видели и щупали руками!
-У-гу: - растерянно мотнул головой мальчик, не зная, что сказать.
- Невозможно! - продолжал нервничать ученый.
- Невозможно, что бы подросток описывал вещи, над которыми бьются ученые многих стран! Вещи, способные поставить любую из враждующих стран впереди других! Технология таких кристаллов и компьютеров - это прорыв в будущее!
Витька растерянно пожал плечами.
- Может быть, ваши ученые потому и не знают, что они ищут оружие? Может быть, те, кто делает кристаллы, не хотят, что бы из них здесь сделали новое оружие? - с неподдельной иронией возразил мальчик.

- Бред какой-то! - хмуро отозвался натин отчим.
- Ладно. Будем разбираться!
Он встал с дивана, очень быстро попрощался и, не объясняя ни слова, стремительно ушёл.
Дети удивленно переглянулись.
Витя многозначительно покрутил пальцем у виска. Ната только тяжело вздохнула. Махнула рукой.
И они стали, как ни в чем ни бывало, обсуждать свои планы на день.

В прихожей пронзительно зазвонил телефон. За дверью послышались шаги витиной мамы.
- Я всегда пугаюсь этому металлическому звуку! - призналась Ната.
- Представляешь, по телику показывали новое американское изобретение - телефон с кнопками вместо диска. У него вместо звонка такой приятный звук, типа писка.
- Ну и что? Чего в этом такого удивительного? - равнодушно зевнул мальчик.
- Ты вообще потерял всякое любопытство! Ты только представь, нажимаешь легонько кнопку, а телефон тебе целый номер по памяти набирает! - возмутилась девочка.
Витька только равнодушно пожал плечами.
- Ну и что? Тоже мне, чудо! Телефон с памятью…
И от этих слов, от его искреннего равнодушия Натку всю передернуло.
Она, было, собиралась что-то сказать в укор другу, но махнула рукой, отвернулась и промолчала.

- Витя, твой Никитка звонит. Подойди, пожалуйста! - громко позвала мама.
- Ой, чёрт! Мы к Никите совсем забыли зайти! - почти хором встрепенулись дети.

Ники в инвалидной коляске, уже за столом вместе с родителями, ждали ребят, не прикасаясь к еде.
Когда все расселись вокруг старомодного круглого стола на четырех струганных ножках, хозяйка принесла огромный яблочный пирог и дымящийся зеленый чайник.
- Как дела, Ники? Витька говорил, ты какую-то новую леталку смастерил? - неуверенно спросила Натка.
- Он на это способен! Он у нас гений! - вздохнула мама.
- Все образуется, мать! Вот заработаю денег на операцию, отвезу сына в Америку, и будет Никитка самым первым женихом в городе! - отозвался отец, похлопывая слегка смущенного сына по плечу.
Но в тоне мужчины ребятам послышалось плохо спрятанное отчаяние.
Воцарилось неловкое молчание.
- Пустое это все, Папа! Ты напрасно из академии на завод ушёл. Таких денег у нас нигде не заработаешь. И американцы мне не помогут. Позвоночник исправить даже их врачи не смогут, - хмуро возразил Ник.
- Спокойно, сын! Их буржуазная медицина за хорошие деньги любые чудеса творит! - вспылил отец.
- Что ты такое при детях несешь?! Не дай бог, кто услышит, или дети, по глупости, взболтнут! Это же чистой воды антисоветчина! - всплеснула руками мать.
Но отца несло.
- Хватит, мать! Хватит этой лжи! Почему я должен сына ни в чем не повинного политике в жертву приносить?! Почему политика, мешает нам больных детей , за собственные деньги лечить, там, где им способны помочь?! Почему Никита должен всю жизнь страдать ради веры в нашу самую лучшую бесплатную медицину?! - громко вскричал отец, ударив по столу кулаком. И от его удара на столе зазвенела посуда.
А затем, немного взяв себя в руки, обратился к сыну:
- Ты же мужик, Никита! Должен верить в себя! Будешь верить - обязательно встанешь на ноги!
- А мне и так хорошо. Вот, Наташка и Витька меня навещают, - как то грустно возразил мальчик, деловито отрезая кусок материнского пирога.
Наташка понурила голову и вся сжалась в дрожащий комочек.
А у Витьки сами собой навернулись слезы.
Понимая, что поступает глупо, он сказал, не поднимая глаз.
- Ты поправишься, Ники! Только подожди немного. Дай мне школу окончить.
Есть такие люди, которые знают, как помочь
Еще ниже понурил голову, уже едва сдерживая слезы, закончил почти шепотом.
- Я попробую их убедить… Помочь тебе…

Взрослые быстро сменили тему. Еще час все наигранно говорили о разных малозначимых вещах. О погоде. О снегопадах. Об американском «Апполоне», облетевшем Луну раньше всех.
Затем, резво вращая руками колёса коляски, Ники съездил в свою комнату и вернулся с моделью бумажного вибролета.
Под аплодисменты присутствующих и восторженный визг Наташки модель совершила несколько вполне удачных полетов над столом.
- Вот видите, какой у меня гениальный сын растет! - горделиво повторял отец, громко смеясь.
- Я-то тут причем? Я только модель руками клеил. А идеи и расчёты Витины! - честно признался Ники.

Уже когда дети одевались в прихожей, отец отвел Витьку в сторону и, задумчиво всматриваясь в его глаза, сказал.
- Я ученый. Я слышу и вижу больше, чем было сказано. Такие идеи, как эта леталка, на пустом месте не рождаются. Не делай глупостей ради Ника. Только я виноват во всем. Когда Ники в первый класс пошел, я его в гимнастику записал. Хотел, чтобы сын чемпионом вырос. Ники, словно чувствовал, батута, прыжков боялся. А я напирал и ругал его. Думал, это просто страх…

Витя понимающе кивнул, тяжело вздохнув. Мужчина продолжил.
- К нам учительница из твоей прежней школы недавно приходила с расспросами. Говорит, неладное что-то с тобой в вашей лесной школе творится. Развращают тебя там. Тянут в туманную мглу.
Витька только пожал плечами.
И тогда никин папа, наклонившись к его уху, чтобы не услышали дети и жена, быстрым шепотом сказал:
- Я в вас верю, парень. Ищите! Ты, Наташка и Ники. Если мы не нашли, деды ваши не нашли, тогда кто?
На дворе метель улеглась. По улицам деловито урчали трактора-снегоочистители. А за ними по проложенным дорожкам лениво плелись потоки городского транспорта.
На ходу основательно застегнулись, укутались в шарфики и, спустившись по лестнице, вышли на улицу.

Снег забился Наташке в ботинки, намочил носки, и она почти перестала чувствовать пальцы на ногах.
- Ты собираешься лишиться пальчиков? - возмущался Витя, сняв с нее носочек, растирая снегом голую, синюю от холода, Наткину ступню.
- Нужно осторожнее на таком холоде! Тоже мне, - южное создание! - укоризненно отчитал Витя, смущенно улыбающуюся девушку.
Немного прейдя в себя, она начала энергично притоптывать ножками.
- Знаешь Витя? А наш географ говорит, что в сорока километрах от Минска давно-давно упал огромный болид! Это было сотню тысяч лет назад. Там воронка осталась, километр в диаметре.Называется Логойский кратер. А сейчас воронка походит на впадину. Заросла лесом, и глухие болота вокруг.
- Ну и что? - осведомился мальчик.
- Что там на самом деле упало, - никто толком не знает. Все ученые и власти правду про Логойский кратер стыдливо умалчивают. Там в земле находят тектиты. Это такие стеклянные шарики из застывших паров базальта.
- И что? - еще не понимал юноша.
- Температура, необходимая для испарения камней на такой территории, бывает только в центре ядерного взрыва! Только если там реактор или двигатель урановый рванул! Ты прикинь, Витенька, что могло там взорваться тысячи лет назад? - улыбнулась Натка.
- Наш географ иногда говорит по секрету, что земная история вовсе не та, о которой мы читаем в учебниках. Только правду лидеры и вожди никогда не дадут узнать. Все властители и партии в мире, придя к власти, первым делом переписывают историю заново, - попыталась зацепить товарища Натка.
- Ну, понятное дело, скрывают фаты. Кто захочет признаться, что мы всего лишь осколки чего-то великого. - согласился мальчик.
Некоторое время бурно спорили.
Ната доказывала, что с приходом советской коммунистической партии все изменилось. И теперь нужно только найти утраченные странички истории и вернуть их счастливому человечеству.
Витька в сердцах обозвал ее дурой. Мол, пока люди будут делить Землю, богатства, людей, истина для всех одинаково опасна. Истина, как и наука, - вне политики. Но политики всегда и везде маниакально пытаются подчинить факты и науку своему мировоззрению...
Девочка чуть не назвала его космополитом, но сдержалась и только обиженно замолчала.
Когда они подходили к дому, Витя вдруг начал рассказывать:
- Есть такой скромный советский ученый, изобретатель, инженер Генрих Альтшулер. Основатель таких, как наша, детских школ. О нем не трубят газеты и не рассказывают по радио. Мало кто знает, что он еще скрывается под псевдонимом знаменитого писателя-фантаста Альтова. Первого инженера в мире, заговорившего о кораблях летящих быстрее света. Его даже обвиняли в фашизме, за слова о том, что прилет на Землю Древних существ, создавших людей, был не вымысел и технически был возможен. Что идеи Дарвина о происхождении человека верны только частично. И что корабли Древних пронзали космос, как иголка пронзает ткань: совершая прыжок в тысячи раз быстрее света. Этот удивительный человек изобретает с детства и уже в 17 лет получил свидетельство на первое изобретение. После войны он был арестован по личному приказу Сталина и без суда сослан в лагеря на 25 лет. Его имя и работы засекретили на 150 лет. Но затем, после смерти вождя, умные люди спасли ученого и попросили работать дальше.
Витя сделал паузу, растирая варежкой замерзающий кончик носа, а затем задумчиво продолжил:
- Главное его открытие, - то, за что он был сослан в лагеря, - поразительная математическая наука о глобальном коллективном разуме. Часть этой науки под названием ТРИЗ (теория решения изобретательских задач) сейчас признали в СССР и на Западе. Ее преподают в некоторых школах и ВУЗах. Но главную часть науки о коллективном разуме Генрих сам засекретил после ареста, не отдал Сталину. И никому другому! Потому , что люди не доросли до таких знаний, способных реально, без революций и войн изменять всю планету людей...
- Что же там такого, в этой науке? – вяло поинтересовалась девочка, еще продолжая дуться на Витьку.
- Альтшулер математически доказал, и послал письмо лично Сталину, что марксистское учение ошибочно. А точнее, оно показывает только малую часть проблемы - только вершину айсберга. То, что спрятано под водой, - большую часть айсберга, можно вычислить лишь на электронной машине. Никакой человеческий гений или вождь не способен решить в уме эти уравнения и понять, к чему на самом деле идет социум. Как на самом деле его можно изменять...
- Чушь какая-то! Не удивительно, что его в лагеря отдыхать отправили! – зевнула Наташка.
Витька укоризненно посмотрел на нее, а затем продолжил:
- Людям только кажется, что методами идеологической, экономической или военной борьбы они меняют мир. Это иллюзия. Это как муравейник. Каждый муравей что-то делает, о чем-то думает, решает какие-то насущные задачи. Даже королева думает, что она руководит муравейником. Но на самом деле весь муравейник в целом - это один гигантский коллективный разум. То, о чем думает муравейник, какими муравьями жертвует, к чему стремится, а к чему приспосабливается - в муравейнике не знает никто. Ни рабочие муравьи, ни королева.
- Тебя послушать, выходит не люди совершают зло, а зло само, как спектакль с куклами, руководит людьми! Мол, люди ходят в церковь или служат партии и не подозревают, что они марионетки огромного Зла! Мол, только в специальных школах можно подготовить людей, способных с этим справиться. Бред и вражеская пропаганда! Для советских людей такого просто не может быть, Витенька! – возмутилась Наташка.
- Еще как может быть, Наточка! Думаешь, муравей с комсомольским билетом в кармане или муравей с крестиком на шее для программы, управляющей этим муравейником, чем нибудь принципиально отличаются? – усмехнулся мальчик.
Они уже почти подошли к своему подъезду дома, когда заметили странную черную «Волгу» с тремя людьми, маячившими у их подъезда.
Один из взрослых резко направился им навстречу. Это был дядя Павел.
- Так, Наталия, ты иди домой! Тебя мама ждет. А вы, молодой человек, сейчас со мной подниметесь за своей мамой! Затем мы все вместе поедим в одно учреждение. В КГБ. Ясно? - строго сказал Наташин отчим.
- Что происходит? Причем тут КГБ?! - возмутилась девочка.
- В этот момент из машины, громко хлопнув дверцей, выдвинулся высокий плотный мужчина в дорогом кожухе и бобровой меховой шапке.
- А ну, бегом марш выполнять приказ! - гаркнул он на ошарашенную девочку.