(Глава книги Александра Зохрэ "Дети периметра)"

Но в бассейн Вите в это утро пришлось основательно опоздать. Уже в спальной комнате, как только он положил свои вещи в тумбочку, его перехватила докторша Клавдия Васильевна.
Это был дурной знак, когда утро начинается не с лазурных дорожек, искрящихся в лучах ксеноновых ламп и воды бодрящей приятной прохладой.
- Витюха привет! – как обычно, скороговоркой накинулась на него докторша.

- Так! Давай, давай, быстренько, - в мед часть! Давление, «тук-тукалку» проверим, - ну сам знаешь.
- Когда? – вздохнув, осведомился мальчик, оставляя плавки и тапочки в тумбочке.
- Нет, ты давай, пожалуйста, принадлежности не откладывай! До завтрака еще почти час! - пояснила она, укоризненно грозя ему пальцем.
Из медчасти Витька сразу отправился в бассейн. Наскоро сполоснувшись в душе, с разгона прыгнув на свободную дорожку, чуть не потопив взявшегося откуда ни возьмись Игорька.
Одноклассницы и пара недовольных мальчиков повертели ему пальцем у виска, когда он вынырнул. А Игорь больно пнул ногой ему в бок, обижено сказав:
- Ты мне такими прыжками позвоночник сломаешь!

- Извини. Не заметил. Нечего вертеться под ногами, - оправдывался Витька, фыркая и погружаясь с головой в воду.
- Давай наперегонки! - задиристо предложил шестиклассник.
Витьке, честно говоря, вовсе не хотелось выкладываться. Этот ребенок чувствовал себя в воде как рыбка.
- Ага-а! Бои-ишься. Ну, тогда давай в шахматы. - с гордым видом победителя продолжал задираться Игорёк.
Это была одна из культурных традиций Школы. Та, которую выросшие ее воспитанники пронесут в своем сердце сквозь жизнь, удивляя при случае своих сыновей и внуков…
В подводные шахматы играли на глубокой части бассейна. Игра тренировала мозг, волю и способность принимать интеллектуальные решения в сложной физической ситуации при недостатке времени и кислородном голодании. Различалось две версии этой игры. Малые шахматы и большие.
В малые шахматы играли на складной полутораметровой доске, фигурами размером с молочную бутылку.
По правилам школы, игроки не могли слишком долго, обдумывая ходы, висеть на воде. Им разрешалось всплывать лишь для глотка воздуха, а затем, ныряя на дно, быстро делать очередной ход.
Для игры в большие шахматы на дне бассейна имелась разметка на клеточки для огромных, полуметровых фигур.
Доска размерами с глубокую часть бассейна занимала пятнадцать метров.
Игрокам, чтобы сделать ход или обозревать доску, приходилось курсировать под водой с открытыми глазами над расставленной партией…
Иногда, во время спортландий, правила игры усложняли. Это называлось "командной игрой".
Игрокам в помощь назначалась команда подводных пловцов из трех-пяти человек, которые собирали для них информацию и по командам передвигали фигуры…
Дети выплыли на глубокую сторону бассейна, и малыш, опираясь ногами на плечи Вити, выбрался из воды на бортик. Его гибкое худоватое, но не по годам развитое и красивое тело напоминало скульптуры из мрамора времен древней Греции.
Нужно будет обязательно нарисовать его вылезающим из бассейна, машинально отметил для себя Витька, с интересом любуясь движениями ребенка.
Вскоре тот, пыхтя, вернулся с тяжелой раскладной шахматной доской и двумя ситцевыми мешками, наполненными огромными, как бутылки, шахматными фигурами.
Вокруг них на поплавках канатиков дорожек очень быстро собрались стайки малолетних зрителей. Старшие ребята, напряженно разминающиеся перед началом учебного дня, раздраженно на них фыркали, постепенно перебираясь плавать и нырять на другие дорожки.
Некоторые малыши ныряли на четырехметровую глубину, помогая расставлять на дне шахматы.
- Уговор: за канаты и бортик не держаться. И на вдохи воздуха, - не больше трех секунд. Идет? - строго предложил Виктор.
- Согласен. Нет проблем! - задорно отозвался Игорёк, вертикально вися на работающих ногах в воде и ехидно нарочито потирар поднятые над водой ладошки.
Начать игру они не успели. Зазвенел звонок, сообщая о начале дневного цикла. Пришлось очень быстро собирать фигуры, почти не отогревшись в душе и бежать вытираться в раздевалку.
Система расписаний в школе была налажена со смещением графика, и обычно в бассейне или на стадионе никогда не собиралось больше трех учебных групп.
Но наличие в раздевалке одновременно даже шестидесяти человек разного возраста, если ты спешишь быстро вытереться, представляло некоторые трудности.

Воспитанники, еще влажные и взъерошенные, на ходу приглаживая волосы, быстро наполняли столовую. А навстречу им по коридору с веселыми шутками и привычным гомоном, уже направлялись в бассейн ребята второго учебного потока.
Инна сразу же подсела к Витьке за стол, притащив свою чашку молока и булку с повидлом.
- Когда миссия? Как всегда, ночью, после отбоя? – с явным сомнением спросила она у Виктора.
- Не знаю. Видела, как метет? К ночи тракторами не разгребешь, – безразлично ответил тот, старательно разжевывая булку и запивая молоком.
- Значит нам с тобой сегодня светит глубокий и сладкий сон, – усмехнулась она, иронически посматривая на Виктора.
- Можно я в классе сегодня с тобой сяду? – спросила девочка, подождав, пока он допьет молоко и вытрет губы салфеткой.
- Если с Колей Серко договоришься, – ответил Витя.
Инна ему всегда кого-то смутно напоминала. А сегодня, сразу после плаванья она словно нарочно распустила свои пышные, рыжие волосы, обычно аккуратно собранные ризиночками за головой.
За пять лет, проведенных в школе, он почти про нее ничего не узнал. Это была огненно рыжая блондинка, с грациозной, вполне сложившейся женской фигурой и мальчишеским цепким умом.
Она ни с кем не сближалась, хотя была подчеркнуто дружелюбна, охотно помогала в учебе слабым, прекрасно плавала, бегала, дралась на шпагах.

Витя знал ее немного ближе других ребят, так как по учебному плану Инна была его инженером. Девочка была полной противоположностью Наташке. Она не лезла в душу, не навязывала свое общение, но ее всегда можно было с уверенностью назвать настоящим другом.
Инна была для этого возраста необычайно надежна в критических ситуациях, могла проявить невероятную смелость, рассудительность и настойчивость при решении трудных задач.
Но в общении Инна вежливо и мягко отсекала все не касающееся учебы попытки трепа.
Внезапная активность этой девчонки сильно удивила Витю.
Он решил ничего не спрашивать. С Инной следовало быть осторожным.
- Я видела Игорёк к тебе магнитом тянется, - сказала она Вите.
- Нет ты, конечно, не обязан отвечать взаимностью. Только если он тебе тоже нравится, ты, пожалуйста, его от себя не отталкивай, ладно? – лукаво щурясь, осведомилась Инна, когда они вместе ставили в окошко грязную посуду.
- Игорёк? Шестиклашка? А почему ты его знаешь? - изумился Виктор.
Инна звонко засмеялась тысячами серебряных колокольчиков, озорно, словно веером мотнув перед ним волосами.
Витя смутился. В ее голосе, в очертании гибкой и грациозной фигуры ему вдруг внезапно почудилось что-то уже до боли знакомое.
- Этого просто не может быть! - обругал он себя мысленно.
- Ну, дурак! Какой же я дурак. Значит, Игорёк? - недоверчиво косился он на смеющуюся девушку.
- Молодец. Наконец догадался, спустя столько лет. Игорек мой братишка родной! – задорно толкая его в плечи, смеялась девочка.
В это время прозвенел второй звонок. И они, как маленькие, понеслись, обгоняя друг друга по стеклянному зимнему переходу в учебный корпус.