Мы долго молчали крепко обнимая в друг-друга в полутьме свой каюты.
И трудно было поверить что мы не на Земле и даже не на Овалоне, а на борту Звездолета пронзающего Вселенную. Мне стало совсем не по себе от мыслей, что они совсем даже не умерли напрасно, те, неизвестные Боги.
Ведь мы их прямые наследники. И мы покараем Вселенную...
Спустя некоторое время я решил разрядить атмосферу в каюте:
- Остаются вопросы, на которые пока нет научного ответа, Велик. Например: почему экспедиции, исследовавшие Альмару-2 и построившие там автоматическую станцию, за три тысячи лет не нашли никого, кроме племен потерявших разум людоедов? И еще вопрос: как в других мирах, например на Земле, узнали о случившемся? Как возникла и распространилась по Галактике легенда про Ад, про гордыню Люцифера, за которую он был низвергнут из мира Сета в мир красной Тьмы? - осторожно спросил я.
- Это то, как раз, легко понять, - грустно отозвался Велек:
- Ведь культура в других мирах угасала не сразу. Там, вероятно, знали про дерзкий план на Альмаре-2. Вероятно надеялись, что оттуда начнется новое возрождение. И конечно они видели в телескопы, вспышку и все что случилось со звездой Альмар. Вероятно у тех, кто оставался на Земле, уже ни сил, ни техники, что-то самим сделать не было. Если на Земле бушевала эпидемия или что-то подобное, то Альмара-2, так и запомнилась выжившим на земле людям, как последняя надежда и ее крушение, - отозвался мальчик.
- Ну, а ваши ученые? Почему не нашли людей? - настаивал я.
- Цисиканопа объяснял это тем, что подробных исследований Альмары-2, из-за ее ужасного климата и огромной опасности, никогда предпринято не было. Были выборочные раскопки, наблюдения с орбиты, несколько неудачных экспедиций на поверхности. После этого, чтобы не нести потери, планету объявили для разума навсегда потерянной. И поскольку она находится очень далеко от Овалона и основных трасс, ею больше ни кто серьезно не занимался, - отозвался мальчик.
Я задумался. Сколько горечи и боли чувствовалось в его ответах.
Ну а что считал по этому поводу сам Цисиканопа. - осторожно, чтобы не вызвать новую вспышку эмоций, спросил я:
- Люди на поверхности планеты при вспышке излучений мутировали. Хрупкий ген разума, подаренный людям Эльфами, пострадал в первую очередь. Люди возвратились к состоянию тех неондертальцев которых взяли за основу творения Боги, - громко сюкая носом и вытирая еще мокрые щеки, отозвался Велек:
- Вот ученые и сделали вывод, - мол, разумных следов на Альмаре нет. Но! - мальчик сделал решительную паузу, и продолжил:
- Из логики случившегося вытекает, что не все люди находились на поверхности в момент вспышки.Ведь Эльфы еще до эксперемента с Солнцем страдали от его излучения и прятались в подземном городе, - т.е. в Подземном мире Демонов, о котором повествуют все земные легенды. Кто-то же из людей должен был помогать Эльфам в их подземном городе, в центре управления экспериментом. Верно? - взволновано шептал мальчик.
- Цисиканопа кричал об этом, требовал специальных экспедиций на Альмару-2. Но три тысячи лет назад это стоило ужасно дорого. И Земля, ее войны, религии, отнимали у нас все силы и время. Цисиканопу просто никто не слушал. Всех археологов интересовали исследования на Знмле. Там они надеялись найти следы Эльфов. Корабли покружили для очистки совести над Альмарой-2, посмотрели на мутантов-людоедов и забыли про Альмару-2, на долгие три тысячи лет, - с досадой шептал мальчик опять чувственно прижимаясь щекой к моему плечу.
Образ настоящего, проницательного, упорного и мужественного ученого вырисовывался передо мною. Я поймал себя на мысли, что теперь открыто, без стеснения восхищаюсь им словно своим сыном.
- И капитан не пожелал вникать в твои доводы? - удивился я - Мне лично они кажутся очень логичными.
- Капитан сказал, что в науке, это уже давно решенная тема. Что астронавтика слишком дорога, слишком рискованна, чтобы проверять на практике сырые идейки каждого курсанта. Он не станет рисковать людьми и Кораблем ради гипотез трехтысячелетней давности...

Мальчуган вдруг беспомощно, совсем по детски запнулся, словно ища поддержку и защиту от человеческого равнодушия. Его опять трясло. Видно было, что он переживал сильнейшее эмоциональное потрясение от слов Капитана и выводов древних исследователей. Словно бы ища опору во мне, он спросил: