- Крейсер? Но ведь мы в самом центре Евразии! Может это имя такое? – изумилась девочка.
- Крейсер это Корабль. Очень большой, как говорила мамочка. Мы на нем прилетели. Только я его не помню, потому что был тогда совсем еще маленьким, - сдерживая слезы и отвернувшись прочь, отозвался он.
- Прилетели..., - бледнея как мел, пробурчал себе под нос Михаил Иванович:
- Я, конечно, понимаю… Такое пережить в твоем юном возрасте… Но придумывать… Вводить нас в заблуждение - зачем? - бурчал он нервно, тоже расхаживая по комнате.
А затем, вдруг сославшись на поздний час и на необходимость все старательно обдумать, быстро отослал Женьку домой.
Собираясь спать, Вилен краем уха услышал его слова, обращенные к девочке:
- Ты ко мне, больше пока не ходи . И не звони. И ему оставаться здесь уже нельзя. Вон, какие страсти и дикий бред несет. У меня есть в психиатрической клинике один товарищ старинный. Вот туда его и отвезем. Нечего нам, легальным коммунистам, играть в криминальные игры с властями, скрывать у себя детей шпионов…
- Как же так? Мы ведь даже не выяснили, кто все это сделал! – удивилась девочка.
- Ты иди, иди домой. Поздно уже. Ты сама не понимаешь, во что мы с ним все вляпались, - закрывая дверь, тихо отозвался старик.
- Но он же мой друг! – еще сопротивлялась девочка.
- Иди, иди, родненькая, - выталкивал ее прочь старик:
- Друзей в твоем возрасте нужно выбирать с учетом идеологических, классовых и партийных надобностей, - объяснил он.
Ночью, очень поздно, старикан-партиец отнес телефон с длинным шнуром на кухню и тихонечко с кем-то разговаривал, плотно закрыв за собою дверь.
Он старательно приглушал голос, посчитав, что мальчик заснул и не слышит. Но тонюсенькие перегородки в этом дешевом доме, не рассчитаны были на плетение интриг.
Мальчик слышал обрывки, и этого былодостаточно:
- Вы должны посмотреть на него. На его тело… Заглянуть в глазенки… Послушать, что он говорит про тарелки, инопланетян и контакты… Нет, я понимаю, что этого просто не может быть. Но тогда что?! Если это правда…Не,т не укоряйте меня, я ведь сказал «если»! …Если это правда, то он угроза всей нашей классовой теории. Ведь развитые существа должны прийти на помощь в нашей классовой борьбе. А если существуют и игнорируют нас, то сами понимаете, что это значит… Если же это обычные шпионские игры, то мальчика невозможно скрывать. Он навлечет на нас беду, угрожает делу партии.., - убеждал кого-то старик…
Ночью, пока старик громко храпел, Вилен бесшумно оделся, осторожно прихватив на кухне большой кусок хлеба, неслышно скользнул за дверь и поплелся в мороз.
Три свитера, натянутых один на один под старую курточку, кое-как сохраняли тепло. В эту ночь снегопада и ветра не было. Было холодно и пар инеем замерзал под носом.
Но мальчик исступлённо брел куда-то, сжимая в кармане деревянную рукоятку кухонного ножа и интуитивно стремясь к окраинам спящего города.
Под утро, когда на востоке забрезжил туманный рассвет, стало невыносимо холодно, и постепенно поднялся колючий февральский ветер.
К тому времени в угасающем свете неоновых фонарей он уже забрел в какие-то гаражи или старые склады, или в полузаброшенные заводские корпуса на окраине огромного города.
Мальчик вовсе не стремился повстречаться со сторожем и упорно искал какую-нибудь дырку или разбитое подвальное окно, чтобы укрыться от пронзающего насквозь ветра.
Ему было тоскливо и страшно. В сердце поселилось отчаяние. Теперь, в первый раз в своей жизни он почему-то поверил матери, ее странным рассказам о том, что они прилетели в этот мир на огромном и надежном крейсере. И что в этом зловещем мире у них почти нет настоящих друзей. Потому что люди этого мира даже у своих небесных богов просят только погибель врагам, вкусную еду и смертельное мощное оружие. «Только еду и оружие… И поэтому мы не можем никому из них верить» - часто повторяла мама непонятные слова маленькому Вильке. И скупые рассказы родителей почти всегда откровенно злили мальчика. Ведь они были совсем не похожи на прочитанные книжки про подвиги, про бесстрашных рыцарей и победы минувшей войны…
- А что же им людям еще просить, если они хотят выжить и победить врагов? – отмахивался от матери мальчик.