Теперь мы шли уже на солидной высоте, выше гор, едва не достигая высоты редких пушистых облаков. Я впервые увидел залив и океан с воздуха. Цепь удивительно красивых зеленых островов самого разного размера и форм, уходила вдаль к туманному горизонту.
Мальчуган управлял полетом очень сосредоточенно и уверенно. Я с восхищением следил за его худощавыми, мускулистыми, загорелыми руками и ногами на педалях и ручках управления снарядом, и почему-то подумал, что уже, наверное, буду любить его, как настоящий отчим.
Странное, прежде неизведанное чувство расцветало в моей душе.
Я впервые допустил для себя, что могу искренне полюбить и заботится о совсем чужом, не родном мне мальчишке. Я признался себе, что могу без стеснения любоваться им и даже гордиться так, словно это мой собственный сын или младший брат.
Совершив глубокий пологий разворот над морем, Велек развернут снаряд обратно к берегу.
- Это твой первый полет. Я не выполняю спортивный виражи. Я хочу, чтобы полет тебе просто понравился, – тихо объяснил он, даже не поворачиваясь ко мне.
Невидимые вентиляторы с шипением гнали из под кресел обжигающе морозный и мятный, горный воздух.
И мы уже привычно покачиваясь как в сказке плыли в практически прозрачном пузыре среди облаков.
У меня в душе страх и недоверие к этому прекрасному мальчику, к этой могучей птице, несущей нас над океаном, полностью сменились почти ненормальной радостью и опьяненным ликованием.
Такого приятного волнения, такой необыкновенной гордости за род человеческий я еще не испытывал от рождения!
«Я лечу над Миром в рукотворной Птице! Этой Птицей управляет двенадцатилетний мальчик!» - пело у меня в душе, словно Гимн всему роду человеческому.
И я чувствовал себя причастным к великой и прекрасной мечте!
Я чувствовал себя причастным к настоящей Сказке.
- Я хочу попробовать! Позволь мне это сделать ! - попросил я Велека.
Но услышал категоричный строгий ответ:
- Нельзя. У тебя только шестой сан. Чтобы управлять машинами, нужный седьмой сан, и спортивная тренировка с инструктором.
- Но ведь ты хороший инструктор. И потом я же Гость, взрослый, опытный человек. Ты же не захочешь ударить в грязь лицом или применить моральное насилие к Гостю? – сам не соображая, что несу, продолжал настаивать я.
Мальчик не на шутку задумался. Тень сомнений скользила по его лицу.
Было видно, что я затронул, что-то очень важное в его понимании этики...
- Ладно. Только это останется между нами. ты попробуй осторожно, но ни кто не должен о твоем полете узнать, - нехотя согласился Велек:
- Ты, пожалуйста, не изменяй режима качания. Не наклоняй снаряд и не закладывай вираж. Просто подержи рукоятки и немного порули туда-сюда , вниз-вверх, - напряжённо вздохнув согласился он.
Я, не снимая сандалий, осторожно положил ноги на педали, чувствуя, как они обняли меня своей упругой кожей по щиколотку. А затем взялся за рукоятки и начал их немного отклонять.
К моему неописуемому волнению и восторгу Птица чувствовала ничтожные, миллиметровые отклонения рукояток и педалей, реагируя на них моментальными наклонами, поворотами, взлетами и провалами.
И от этой сумасшедшей власти над Небом у меня кружилась голова и хотелось громко петь!
Вскоре я интуитивно освоился, уловив закономерность реакций Птицы на мои действия.
Мне подумалось, что управление ею действительно доступно любому ребенку, и у этого Велека нет особых талантов и заслуг.
Сам не зная почему, я решил показать мальчугану, что и взрослый человек с Земли может разогнать эту штуку до спортивной скорости. И я стал сильно увеличивать взмахи крыльев и наклон качания вперед.
Птица сразу как пришпоренная понеслась вперед. Сквозь хлопки крыльев стало слышно, как свистит и ревет воздух, рассекаемый хвостовым оперением.
Береговая линия начала надвигаться на нас со все возрастающей скоростью.
- Отпусти управление немедленно! Ты сорвешь вихрь с плоскостей! – завопил на меня мальчик, громким, срывающимся в детский писк криком.
Я очень сильно на него обиделся. Вот трусишка, подумал я, подбирая слова, чтобы его успокоить, как маленького. Мне почему-то стало немного радостно от его испуга: будет теперь что сказать им всем, рассказав как он от испуга визжал, ухмылялся я, чувствуя торжествующую победу Землянина.
В это момент внезапно что-то произошло.