Для замены двадцатикилограммовой металлической бутылки ионного двигателя, одного из восьмидесяти, расположенных по кругу диска ЭРКи, Ингуар загнал меня ползком в узкий и едва освещенный кольцевой коридор корабля. Сам он в это время подплыл к поврежденному месту на платформе снаружи. Прежде я никогда бы не подумал, что в этом диске, кроме известных мне зала управления с креслами, грузового зала и шлюзового тамбура, есть еще множество скрытых технических коридоров и помещений. ЭРКа, казавшаяся снаружи серым и мрачным, тяжелым монолитом, оказалась вся изрезанной лабиринтами помещений и коридоров с приборами и какими-то трубами, емкостями, светящимися панелями. В некоторые из них, полностью занятыми потрохами челнока, взрослый человек в скафандре мог пробраться только на четвереньках.
Пробираясь внутри, я основательно вспотел. Но зато мимоходом, наконец, удовлетворил свое давнишнее любопытство, умудрился краем глаза заглянуть в святое-святых любого корабля - в отсек искусственного мозга ЭРКи. Это была трехметровая круглая комната, в центре которой на миллионах металлических нитей, уходящих в стены, загадочно мерцал несметными облаками голубоватых огоньков и искр полуметровый многогранный кристалл.
Когда я смотрел на него, у меня на душе было неприятное чувство. Наверное, так с суеверной опаской смотрел когда-то в прошлом дикий человек земли на корабль Эльфов, спускающийся с небес. Мне все время казалось, что мерцающий кристалл тоже видит и рассматривает меня. И еще… Что он напряженно и безмолвно ждет, когда же я поползу дальше, уберусь от него по своим делам.
Уже позже, возвращая скафандры в шкафчики ниши, вспомнив это чувство, я спросил юношу:
- Там, в ЭРКе, на пересечении коридоров я нечаянно заглянул в командный отсек искусственного интеллекта. И мне показалось, что он тоже неодобрительно разглядывал меня. Разве это возможно?
- Ну, конечно же, он видел тебя. Это же мозг ЭРКи. И ему не нравилось, что ты торчишь в техническом помещении без дела, - без капли юмора отозвался тот. Но я так и не понял, шутил он или говорил правду.
Со второй ЭРКой справились очень быстро. Она все время была в резерве, почти не летала, и пришлось заменить только одну чуть потрескавшуюся плитку.
Пока возвращались с космодрома в жилой модуль, я спросил Инга:
- Что это такое, холодные ядерные реакции?
- Что-то среднее между химическими и атомными, - охотно пояснил юноша рассеянным голосом, словно говорил о чем-то совсем детском.
- Их действительно можно применять, не имея сложных технологий? - уточнил я.
- Почти вроде того, - явно думая о чем-то своем, улыбнулся Ингуар.
- Я все равно не понимаю, как можно получать ядерную энергию технологиями примитивных инструментов? - усомнился я.
- Знаешь, Саша. В первые века Овалона мы за счет этого и выжили. Если бы мы пошли по пути сжигания дров, угля и нефти, нас бы сейчас уже наверное не было. Знаешь, сколько опустошенных планет со следами человеческой культуры нам за пять тысячелетий звездоплавания встретилось? - отозвался парень.
Я задумался. Воображение почему-то рисовало голого, в набедренной повязке овалитянского ребенка со стеклянным пузырьком в руках, от которого идут провода к большущему бронзовому чайнику. Я тряхнул головой и спросил в полном отчаянии:
- И что, эти пузырьковые ядерные источники можно внедрить у нас, на Земле? И они будут греть воду, добывать электричество, решать все политические проблемы, как говорила Зилу? - продолжал напирать я.
- На Земле? Не думаю. Мы не раз пытались подсказать идеи вашим ученым и политикам. Мне сейчас трудно вспомнить имена, - кажется это был Тесла, президент Франклин, президент Кеннеди и другие, - вздохнул Ингуар.
- Это все вы?! - изумленно воскликнул я.
- Но, вообще-то, ничего не вышло, - криво усмехнулся Инг и промолчал.